Писарев мотивы русской драмы скачать txt. Как написать сочинение
Мотивы русской драмы (fb2)
г. Островский рисуют исторические события так, как наши доморощенные
живописцы и граверы рисуют доблестных генералов; на первом плане огромный
генерал сидит на лошади и машет каким-нибудь дрекольем; потом – клубы пыли
или дыма – что именно, не разберешь; потом за клубами крошечные солдатики, поставленные на картину только для того, чтобы показать наглядно, как велик
полковой командир и как малы в сравнении с ним нижние чины. Так у г.
Островского на первом плане колоссальный Минин, за ним его страдания наяву и
видения во сне, а совсем назади два-три карапузика изображают русский народ, спасающий отечество. По-настоящему, следовало бы всю картину перевернуть, потому что в нашей истории Минин, а во французской – Иоанна д’Арк понятны
только как продукты сильнейшего народного воодушевления. Но наши художники
рассуждают по-своему, и урезонить их мудрено. – Что касается до “Тяжелых
дней”, то это уж и бог знает что за произведение. Остается пожалеть, что г.
Островский не украсил его куплетами и переодеваниями; вышел бы премиленький
водевиль, который с большим успехом можно было бы давать на сцене для съезда
и для разъезда театральной публики. Сюжет заключается в том, что
добродетельный и остроумный чиновник с бескорыстием, достойным самого
идеального станового <22>, устроивает счастье купеческого сына Андрея
Брускова и купеческой дочери Александры Кругловой. Действующие лица пьют
шампанское, занавес опускается, и статья моя оканчивается.
Настоящее трехтомное издание составляют избранные
литературно-критические статьи Д. И. Писарева.
Большая часть этих произведений первоначально публиковалась в различных
журналах и сборниках 1860-х годов (“Рассвет”, “Русское слово”, “Луч”,
“Дело”, “Отечественные записки”). Затем они наряду с некоторыми новыми
статьями вошли в первое издание сочинений Д. И. Писарева, предпринятое
близким к Писареву прогрессивным издателем Ф. Ф. Павленковым. Позднее, в
1870-х годах, в том же составе выходило (однако по цензурным обстоятельствам
не было осуществлено полностью) второе издание. С 1894 года Павленков начал
издавать более полное, шеститомное собрание сочинений Писарева (вышло пять, а для некоторых томов – шесть изданий); последнее, наиболее полное и
свободное от цензурных пропусков и искажений – в 1909-1912 годах, с
дополнительным выпуском (первое его издание – 1907-й, третье – 1913 год), содержавшим статьи, ранее не публиковавшиеся или преследовавшиеся цензурой.
В советское время наиболее значительным по составу (хотя далеко не
полным) было издание сочинений Д. И. Писарева в четырех томах (М., 1955-1956). Тексты в нем были сверены с наиболее авторитетными источниками, прежде всего с первым изданием, свободным от цензурных пропусков и искажений
(оно выходило без предварительной цензуры) и от “поправок” стилистического
характера, которые имели место в более поздних изданиях Павленкова.
Отдельные пропуски и ошибки первого издания исправляются по первопечатным
журнальным текстам (автографы статей, вошедших в настоящее издание, как и
почти всех других произведений Писарева, до нас не дошли). Все другие
наиболее существенные разночтения журнального текста приводятся в
Тексты воспроизводятся с сохранением тех особенностей орфографии и
пунктуации, которые отражают нормы литературного языка 1860-х годов и
индивидуальные особенности стиля Писарева.
Для данного издания тексты вновь сверены с первым изданием; исправлены
отдельные корректурные ошибки и устранены непоследовательности в тексте
В примечаниях приняты следующие сокращения: 1) Белинский – Белинский В.
Г. Собр. соч. в 9-ти т., т. 1-6. М 1976-1981 (изд. продолж.); 2) Герцен –
Герцен А. И. Собр. соч. в 30-ти т. М., 1954-1965; 3) Добролюбов – Добролюбов
Н. А. Собр. соч. в 9-ти т. М.-Л., 1961-1964; 4) 1-е изд. – Писарев Д. И.
Изд. Ф. Павленкова в 10-ти ч. СПб., 1866-1869; 5) Писарев (Павл.) – Писарев
Д. И. Соч. в 6-ти т. Изд. 5-е Ф. Павленкова. СПб., 1909-1912; 6) Писарев –
Писарев Д. И. Соч. в 4-х т. М., 1955-1956; 7) Салтыков-Щедрин –
Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч. в 20-ти т. М., 1965-1974; 8) ЦГАОР –
Центральный гос. архив Октябрьской революции; 9) Чернышевский – Чернышевский
Н. Г. Полн. собр. соч. в 15-ти т. М., 1939-1953.
МОТИВЫ РУССКОЙ ДРАМЫ
Впервые – “Русское слово”, 1864, Ќ 3, отд. II “Литературное обозрение”, с. 1-58. Затем – ч. I 1-го изд. (1866), с. 210-242. Дата под статьей в 1-м
Статья расширила и углубила полемику между “Русским словом” и
“Современником”, начавшуюся ранее (см. примеч. к “Цветам невинного юмора”).
Если на первом ее этапе полемическими выпадами со стороны “Русского слова”
был затронут прежде всего Салтыков-Щедрин, как писатель не вполне “свой” в
Дмитрий Писарев, “Мотивы русской драмы”: краткое содержание
Литература – это не только большие писатели и знаковые произведения. Это еще и критические разборы, дискуссии на страницах журналов, оценки со стороны редакторов и критиков. Если в начале девятнадцатого века номером один был Белинский, то среди шестидесятников обычно выделяют троих: Чернышевского, Добролюбова и Писарева. Вот последнему и посвящена данная статья.
В ту пору интеллигенция была бурлящим котлом, где замышлялось все то, что потом всплывет в виде революции семнадцатого года. Не из легких были и взаимоотношения между писателями, критиками, общественниками. На примере статьи “Мотивы русской драмы” Писарева, краткое содержание которой здесь дано, будет рассмотрен и конфликт между Писаревым и Добролюбовым. Конфликт не между личностями критиков, а между их идеями и идеалами. Также для ознакомления с текстом приводится краткое содержание статьи Писарева “Мотивы русской драмы”.
Дмитрий Писарев. Детство
Родился Дмитрий Иванович Писарев четырнадцатого октября 1840 года в селе Знаменское. Отец его, местный небогатый помещик, дал сыну очень хорошее образование. Изначально мальчик учился дома, а позже поступил в гимназию номер три города Санкт-Петербурга. После её окончания юноша продолжает учебу на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета. Закончил университет будущий критик в 1861 году.
Начало литературной деятельности
Д.И. Писарев с 1858 года стал писать эссе и разборы произведений. Изначально для журнала “Рассвет”, а затем для “Русского слова”. Делая разборы и анализ произведений не только русской, но и западной литературы, Дмитрий Иванович всегда требовал от писателя четкой позиции, доступности для широких слоев читателей. А также пропаганды гражданственности и ясности мышления.
Дмитрий Иванович в своих работах использует понятие разумного эгоизма, которое незадолго до него ввел Спиноза и активно использовал Чернышевский. Писарев призывал общество нащупать те пути, которые приведут к свободе не только политической, но и духовной. Оценки критика бывают очень резки. Это можно увидеть, прочитав краткое содержание “Мотивы русской драмы”. Писарев в своем труде очень жестко оценил все поступки Катерины, заодно и раскритиковав Добролюбова за его статью “Луч света в темном царстве”.
Арест
В 1862 году Писарев нелегально печатает и издает в подпольной типографии небольшую брошюру, где выступает в защиту Герцена и призывает к свержению династии Романовых. Критик был схвачен и приговорен к четырем с половиной годам заключения в Петропавловской крепости. Там Писарев находился с 1862 года по 1865.
Интересно, что царское правительство идет на необычный шаг – сажает Писарева и одновременно разрешает ему работать, писать и печататься в журнале. Пожалуй, это можно объяснить, как желание правительства видеть все публикации и наработки Писарева, не опасаясь того, что критик будет тайно стараться что-то передать из камеры. Популярность Дмитрия Ивановича Писарева именно в тот период необычайно высока. После его освобождения она пойдет на спад.
Смена взглядов
После того, как вспыхнуло восстание в Польше в 1863 году, Дмитрий Иванович Писарев, как и многие другие общественные деятели того периода, разочаровался в революционном пути выхода из кризиса, в котором находилась Россия. Теперь появился новые ориентир (или идеал) – технический прогресс, достижения в области науки. По выражению самого Дмитрия Ивановича, вперед Россию поведут мыслящие реалисты. Именно в этот период пишется статья Писарева “Мотивы русской драмы”, краткое содержание которой будет дано ниже.
В конце шестидесятых годов девятнадцатого века Д.И. Писарев уходит из журналов “Русское слово” и “Дело” в журнал Некрасова “Отечественные записки”. Там Писарев так же продолжает публиковать критические разборы, отзывы на книги, при этом меняя курс на естественность и научность. Во многом принципы Писарева основаны на идеях нигилизма. Даже Пушкина Писарев считал вредоносным. А вот первые романы Достоевского, Тургенева и Толстого привлекли внимание критика.
Шестнадцатого июля 1868 года, купаясь в Рижском заливе, Дмитрий Писарев утонул.
Влияние и значение
Пожалуй, в шестидесятые годы девятнадцатого века именно о Писареве можно было сказать, что он проповедует самые яркие принципы нигилизма. Поставив в основу интеллектуальную свободу, Писарев в своих работах доказывал, что, только откинув традиции и пережитки прошлого, путем большой внутренней работы общество сможет выйти на новый уровень своего развития, перестроится.
Манера написания статей у Д.И. Писарева была яркая и красочная. Всегда очень много эмоций и задора. Дмитрия Ивановича очень любил Ленин. По воспоминаниям Крупской, пока пребывал в ссылке в Шушенском держал его портрет у себя на столе.
Писарева обычно называют третьим после Чернышевского и Добролюбова среди критиков-шестидесятников. Плеханов считал Писарева одним из самых выдающихся представителей шестидесятых годов девятнадцатого века в России.
Драма как жанр
Прежде чем приступим к изложению статьи “Мотивы русской драмы” Д.И. Писарева, разберемся, что такое драма.
Аристотель в своей “Поэтике” написал о данном жанре как о подражании с помощью действия, а не слов. Спустя два тысячелетия данный принцип не устарел. Для драмы всегда характерен конфликт, противостояние позиций, чувств, ситуаций. Авторская речь в драме если и попадается, то крайне редко. И носит скорее вспомогательный характер.
Развитие драмы в России
Если говорить о развитии драмы в России, то первые попытки можно отнести к концу семнадцатого века. Следует выделить драмы «Царь Максимилиан» и «Лодка» как хорошие образцы народного творчества, ибо тогда драмы, как жанр, существовали только в виде народных произведений.
Восемнадцатый век – это новый этап развития. Драмы Сумарокова и Ломоносова – это проповедь гражданских идеалов, восхваление России. Но также это и обличительные произведения против тирании и деспотизма. Конец восемнадцатого века – это Фонвизин и его “Недоросль”. Традиции Фонвизина продолжили Пушкин, Гоголь, Салтыков-Щедрин, Островский и другие. Именно на основе трудов этих авторов и писал Дмитрий Писарев “Мотивы русской драмы”, краткое содержание которой будет ниже.
Пересказ статьи
В этом разделе будет дано краткое содержание статьи Писарева “Мотивы русской драмы”, которая была написана критиком в 1864 году.
Дмитрий Иванович за основу берет большой критический разбор пьесы Островского “Гроза”, который написал Добролюбов. В своей статье Писарев не соглашается с коллегой и объясняет причины. Камнем преткновения Писарева и Добролюбова можно назвать образ Катерины в пьесе.
Писарев рассматривает Катерину как совершенно простого человека. Без каких-либо сильных идей и идеалов. Катерина для Писарева заурядна. Критик соглашается, что Катерина женщина нежная, искренняя и страстная, но отмечает, что данный образ полон противоречий. Как реалист и человек, прослывший нигилистом, Писарев задает себе и своим читателям такие вопросы: “Что за любовь, которая способна проснуться от одного взгляда?”, “Что это за добродетели, которые можно сломать запросто?”. Писарев ставит в упрек Островскому слишком уж гротескные эмоции, которые испытывает Катерина: от упреков девушка изнывает, от нежных взглядов тут же влюбляется.
Очень нелогичным Писарев называет и финал произведения. В своей статье критик отмечает, что финал выводится из таких параметров как жестокость деспота, который стоит во главе семьи, с прибавлением фанатизма старой ханжи и переживаний бедной девушки, которую угораздило влюбиться в негодяя. И не надо упускать из виду и ревность, и страсть, и отчаяние, и тихую скромную мечтательность – вот все это сводится к тому, что получается котел из эмоций, состояний, чувств, но этот котел настолько низок в своих качествах, что просто не способен пробудить нас хоть к чему-либо. Так почему же такой финал у Катерины? Слабость, ведь слабость и ничего больше. А еще неисчерпаемая глупость. Категорично Писарев не согласен с Добролюбовым, который Катерину называет светлым лучом в темном-темном царстве. По мнению Писарева, Катерина не сделала ничего хорошего и ничего не добилась своим поступком. Катерина – это бесплодное, а не светлое явление.
И еще один из постулатов Писарева, который можно вывести из данной статьи: нет в темном царстве света. Нет и все. А значит, Катерина не может быть лучом. Не может, ибо света в темном царстве нет.
Также в своей статье Д.И. Писарев делает противопоставление между Катериной и Базаровым, конечно же, в пользу последнего. По словам критика, Базаров – человек из времени идей и новых мыслей. Именно такой человек и нужен сейчас России. А Катерина – это пережиток, от которого необходимо избавляться. Который необходимо забыть и никогда не использовать как пример или идеал мышления и поведения.
“Мотивы русской драмы”. Отзывы современников
Данное произведение вызвало бурную реакцию со стороны русской интеллигенции шестидесятых годов девятнадцатого века. Иначе быть не могло – статья была написана в годы, когда России требовалось новое мышление. Совсем недавно, в 1861 году, отменили крепостное право. Казалось, что Россия выходит на путь перемен. Потому и статья Писарева именно в духе времени: критичная, местами злая, обличающая старые порядки и традиции.
Сам Добролюбов, на статью которого в своей опирался Писарев, ответить на вызов уже не мог, ибо умер в 1861 году. Зато Дмитрия Ивановича не поддержала та часть литературного общества, которая считалась реакционной. В статье “Мотивы русской драмы” Д.И. Писарев не стеснялся продвигать свои, как казалось ему на тот момент, революционные взгляды. За это данную статью очень оценил Герцен. Позже, уже в конце девятнадцатого века, эту работу, как и другие произведения Писарева, очень высоко оценил Плеханов.
Помимо статьи “Мотивы русской драмы”, Писарев написал еще множество критических очерков и статей, повлиявших на целое поколение шестидесятников. Об этих работах ниже.
Другие произведения автора
Среди самых важных, главных статей критика, которые повлияли на умонастроение читающей интеллигенции, можно назвать статью “Базаров” по роману Тургенева “Отцы и дети”. В статье Писарев выводит личность человека, которая, по мнению критика, должна стать в основе российского общества. Писарев говорит, что базаровщина – пусть и болезнь, но ее выстрадать необходимо. Ибо уже не остановить, и никуда от нее не деться.
Еще можно выделить статью под заголовком “Борьба за жизнь” по роману Достоевского “Преступление и наказание”. Критик проводит анализ Раскольникова, его поступков, характера, а также старается выявить все факторы, которые привели персонажа к преступлению.
Заключение
Дмитрий Иванович Писарев – фигура очень знаковая для русской читающей интеллигенции не только девятнадцатого века, но и всех последующих поколений. После прочтения краткого содержания “Мотивов русской драмы” Писарев становится понятен нам как человек не просто своего времени, своего поколения, которое старается искать новые пути для России, но и как человек, старающийся заглядывать вперед, в будущее.
Писарев Д. И Мотивы русской драмы
Мотивы русской драмы
Основываясь на драматических произведениях Островского, Добролюбов показал нам в русской семье то «темное царство», в котором вянут умственные способности и истощаются свежие силы наших молодых поколений. Эта статья была ошибкою со стороны Добролюбова; он увлекся симпатиею к характеру Катерины и принял ее личность за светлое явление. Подробный анализ этого характера покажет нашим читателям, что взгляд Добролюбова в этом случае неверен и что ни одно светлое явление не может ни возникнуть, ни сложиться в «темном царстве» патриархальной русской семьи, выведенной на сцену в драме Островского.
Катерина, жена молодого купца Тихона Кабанова, живет с мужем в доме своей свекрови, которая постоянно ворчит на всех домашних. Дети старой Кабанихи, Тихон и Варвара, давно прислушались к этому брюзжанию и умеют его «мимо ушей пропущать» на том основании, что «ей ведь что-нибудь надо ж говорить». Но Катерина никак не может привыкнуть к манерам своей свекрови и постоянно страдает от ее разговоров. В том же городе, в котором живут Кабановы, находится молодой человек, Борис Григорьевич, получивший порядочное образование. Он заглядывается на Катерину в церкви и на бульваре, а Катерина с своей стороны влюбляется в него, но желает сохранить в целости свою добродетель. Тихон уезжает куда-то на две недели; Варвара, по добродушию, помогает Борису видеться с Катериною, и влюбленная чета наслаждается полным счастьем в продолжение десяти летних ночей. Приезжает Тихон; Катерина терзается угрызениями совести, худеет и бледнеет; потом ее пугает гроза, которую она принимает за выражение небесного гнева; в это же время смущают ее слова полоумной барыни о геение огненной; все это она принимает на свой счет; на улице, при народе, она бросается перед мужем на колени и признается ему в своей вине. Муж, по приказанию своей матери, «побил ее немножко», после того как они воротились домой; старая Кабаниха с удвоенным усердием принялась точить покаявшуюся грешницу упреками и нравоучениями; к Катерине приставили крепкий домашний караул, однако ей удалось убежать из дома; она встретилась со своим любовником и узнала от него, что он по приказанию дяди уезжает в Кяхту; потом, тотчас после этого свидания, она бросилась в Волгу и утонула. Вот те данные, на основании которых мы должны составить себе понятие о характере Катерины.
Во всех поступках и ощущениях Катерины заметна прежде всего резкая несоразмерность между причинами и следствиями. Каждое внешнее впечатление потрясает весь ее организм; самое ничтожное событие, самый пустой разговор производят в ее мыслях, чувствах и поступках целые перевороты. Кабаниха ворчит, Катерина от этого изнывает, Борис Григорьевич бросает нежные взгляды, Катерина влюбляется; Варвара говорит мимоходом несколько слов о Борисе, Катерина заранее считает себя погибшею женщиною, хотя она до тех пор даже не разговаривала с своим будущим любовником; Тихон отлучается из дома на несколько дней, Катерина падает перед ним на колени и хочет, чтобы он взял с нее страшную клятву в супружеской верности. Варвара дает Катерине ключ от калитки, Катерина, подержавшись за этот ключ в продолжение пяти минут, решает, что она непременно увидит Бориса, и кончает свой монолог словами: «Ах, кабы ночь поскорее!» А между тем и ключ-то был дан ей преимущественно для любовных интересов самой Варвары, и в начале своего монолога Катерина находила даже, что ключ жжет ей руки и его непременно следует бросить. При свидании с Борисом, конечно, повторяется та же история; сначала «поди прочь, окаянный человек!», а вслед за тем на шею кидается. Пока продолжаются свидания, Катерина думает только о том, что «погуляем»; как только приезжает Тихон и вследствие этого ночные прогулки прекращаются, Катерина начинает терзаться угрызениями совести и доходит в этом направлении до полусумасшествия; а между тем Борис живет в том же городе, все идет по-старому, и, прибегая к маленьким хитростям и предосторожностям, можно было бы кое-когда видеться и наслаждаться жизнью. Но Катерина ходит как потерянная, и Варвара очень основательно боится, что она бухнется мужу в ноги, да и расскажет ему все по порядку. Так оно и выходит, и катастрофу эту производит стечение самых пустых обстоятельств. Грянул гром. Катерина потеряла последний остаток своего ума, а тут еще прошла по сцене полоумная барыня с двумя лакеями и произнесла всенародную проповедь о вечных мучениях; а тут еще на стене, в крытой галерее, нарисовано адское пламя; и все это одно к одному – ну, посудите сами, как же в самом деле Катерине не рассказать мужу тут же, при Кабанихе и при всей городской публике, как она провела во время отсутствия Тихона все десять ночей?
Вся жизнь Катерины состоит из постоянных внутренних противоречий; она ежеминутно кидается из одной крайности в другую; она сегодня раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра; она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь и жизнь других людей; наконец, перепутавши все, что было у нее под руками, она разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством, самоубийством, да еще таким самоубийством, которое является совершенно неожиданно для нее самой. Эстетики не могли не заметить того, что бросается в глаза во всем поведении Катерины; противоречия и нелепости слишком очевидны, но зато их можно назвать красивым именем; можно сказать, что в них выражается страстная, нежная и искренняя натура. Страстность, нежность, искренность – все это очень хорошие свойства, по крайней мере все это очень красивые слова, а так как главное дело заключается в словах, то и нет резона, чтобы не объявить Катерину светлым явлением и не прийти от нее в восторг. Я совершенно согласен с тем, что страстность, нежность и искренность составляют действительно преобладающие свойства в натуре Катерины, согласен даже с тем, что все противоречия и нелепости ее поведения объясняются этими свойствами. Эстетики подводят Катерину под известную мерку, и я вовсе не намерен доказывать, что Катерина не подходит под эту мерку; Катерина-то подходит, да мерка-то никуда не годится, и все основания, на которых стоит эта мерка, тоже никуда не годятся; все это должно быть совершенно переделано, и хотя, разумеется, я не справлюсь один с этою задачею, однако лепту свою внесу.
… Каждый критик, разбирающий какой-нибудь литературный тип, должен, в своей ограниченной сфере деятельности, прикладывать к делу те самые приемы, которыми пользуется мыслящий историк, рассматривая мировые события и расставляя по местам великих и сильных людей. Историк не восхищается, не умиляется, не негодует, не фразерствует, и все эти патологические отправления так же неприличны в критике, как и в историке. Историк разлагает каждое явление на его составные части и изучает каждую часть отдельно, и потом, когда известны все составные элементы, тогда и общий результат оказывается понятным и неизбежным; что казалось, раньше анализа, ужасным преступлением или непостижимым подвигом, то оказывается, после анализа, простым и необходимым следствием данных условий. Точно так же следует поступать критику: вместо того чтобы плакать над несчастиями героев и героинь, вместо того чтобы сочувствовать одному, негодовать против другого, восхищаться третьим, лезть на стены по поводу четвертого, критик должен сначала проплакаться и пробесноваться про себя, а потом, вступая в разговор с публикою, должен обстоятельно и рассудительно сообщить ей свои размышления о причинах тех явлений, которые вызывают в жизни слезы, сочувствие, негодование и восторги. Он должен объяснять явления, а не воспевать их, он должен анализировать, а не лицедействовать. Это будет более полезно и менее раздирательно.
В истории явление может быть названо светлым или темным не потому, что оно нравится или не нравится историку, а потому, что оно ускоряет или задерживает развитие человеческого благосостояния. В истории нет бесплодно-светлых явлений; что бесплодно, то не светло, – на то не стоит совсем обращать внимания.
Только умный и развитой человек может оберегать себя и других от страданий при тех неблагоприятных условиях жизни, при которых существует огромное большинство людей на земном шаре; кто не умеет сделать ничего для облегчения своих и чужих страданий, тот ни в каком случае не может быть назван светлым явлением; тот – трутень, может быть очень милый, очень грациозный, симпатичный, но все это такие неосязаемые и невесомые качества, которые доступны только пониманию людей, обожающих интересную бледность и тонкие талии. Облегчая жизнь себе и другим, умный и развитой человек не ограничивается этим; он, кроме того, в большей или меньшей степени, сознательно или невольно, перерабатывает эту жизнь и приготовляет переход к лучшим условиям существования. Умная и развитая личность, сама того не замечая, действует на все, что к ней прикасается; ее мысли, ее занятия, ее гуманное обращение, ее спокойная твердость – все это шевелит вокруг нее стоячую воду человеческой рутины; кто уже не в силах развиваться, тот по крайней мере уважает в умной и развитой личности хорошего человека, – а людям очень полезно уважать то, что действительно заслуживает уважения; но кто молод, кто способен полюбить идею, кто ищет возможности развернуть силы своего свежего ума, тот, сблизившись с умною и развитою личностью, может быть, начнет новую жизнь, полную обаятельного труда и неистощимого наслаждения. Если предполагаемая светлая личность даст таким образом обществу двух-трех молодых работников, если она внушит двум-трем старикам невольное уважение к тому, что они прежде осмеивали и притесняли, – то неужели вы скажете, что такая личность ровно ничего не сделала для облегчения перехода к лучшим идеям и к более сносным условиям жизни? Мне кажется, что она сделала в малых размерах то, что делают в больших размерах величайшие исторические личности. Разница между ними заключается только в количестве сил, и потому оценивать их деятельность можно и должно посредством одинаковых приемов. Так вот какие должны быть «лучи света» – не Катерине чета.
Если читатель находит идеи этой статьи справедливыми, то он, вероятно, согласится с тем, что все новые характеры, выводимые в наших романах и драмах, могут относиться или к базаровскому типу, или к разряду карликов и вечных детей. От карликов и вечных детей ждать нечего; нового они ничего не произведут; если вам покажется, что в их мире появился новый характер, то вы смело можете утверждать, что это оптический обман. То, что вы в первую минуту примете за новое, скоро окажется очень старым; это просто – новая помесь карлика с вечным ребенком, а как ни смешивайте эти два элемента, как ни разбавляйте один вид тупоумия другим видом тупоумия, в результате все-таки получите новый вид старого тупоумия.
Эта мысль совершенно подтверждается двумя последними драмами Островского: «Гроза» и «Грех да беда на кого не живет». В первой – русская Офелия, Катерина, совершив множество глупостей, бросается в воду и делает, таким образом, последнюю и величайшую нелепость. Во второй – русский Отелло, Краснов, во все время драмы ведет себя довольно сносно, а потом сдуру зарезывает свою жену, очень ничтожную бабенку, на которую и сердиться не стоило. Может быть, русская Офелия ничем не хуже настоящей, и, может быть, Краснов ни в чем не уступит венецианскому мавру, но это ничего не доказывает: глупости могли так же удобно совершаться в Дании и в Италии, как и в России; а что в средние века они совершались гораздо чаще и были гораздо крупнее, чем в наше время, это уже не подлежит никакому сомнению; но средневековым людям, и даже Шекспиру, было еще извинительно принимать большие человеческие глупости за великие явления природы, а нам, людям XIX столетия, пора уже называть вещи их настоящими именами.
Источники:
https://coollib.net/b/164956-dmitriy-ivanovich-pisarev-motivyi-russkoy-dramyi/readp?p=18&cnt=9000
https://www.syl.ru/article/360424/dmitriy-pisarev-motivyi-russkoy-dramyi-kratkoe-soderjanie
https://lit.wikireading.ru/21726
