Русская иконопись (xiv-начало xv в.). Икона Спас в силах Андрея Рублева

Иконы XIV-XVII вв.

В богатом многообразии искусства Древней Руси выдающееся место по праву принадлежит иконописи, явившейся “подлинным выражением духовной жизни всей нации”. Собрание икон музея выделяется разнообразием представленных школ и оригинальностью своего иконографического состава. Здесь можно видеть редкие памятники XIV в. работы художников круга Андрея Рублева и его последователей, разнообразные произведения XVI в., письма строгановских и годуновских мастеров начала XVII в. и царского изографа второй половины XVII столетия – Симона Ушакова.

Значительное место в коллекции занимают небольшие моленные иконы с преимущественным изображением Богоматери в самых распространенных ее вариантах: Одигитрия, Умиление, Тихвинская, Казанская и другие. В большинстве своем это родовые реликвии московских князей и бояр, поступившие в монастырь в качестве вкладов или оставленные здесь после погребения: по древнему обычаю на гробах погребаемых обязательно привозили иконы. Многочисленные изображения Богоматери красноречиво свидетельствуют о мастерстве русских иконописцев в передаче необычайно разнообразной гаммы человеческих чувств и переживаний даже в пределах одной и той же иконографической схемы.

Самые ранние памятники в коллекции музея относятся ко второй половине – концу XIV столетия. Разнородные по своему происхождению, они говорят о широте художественных интересов Московского княжества. В это время Москва уже хорошо знакома с древними культурными традициями югославянских стран, Византии и старых русских центров. Родство с памятниками сербской живописи XIV в. обнаруживает икона “Анна с младенцем Марией”, связываемая с именем Воейко Войтеговича, сына сербского вельможи. На это указывают необычная для Руси иконография, характер письма, цветовое решение. О тесных контактах Московской Руси с Византией напоминает икона “Богоматерь Перивлепта”. Ее константинопольское происхождение отмечали древние монастырские документы. Существует предположение, что икону написал византийский художник Игнатий Грек по заказу звенигородского князя Юрия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского. С характерными чертами иконописи древнего Ростова первой половины XIV в. знакомит келейная икона основателя монастыря Сергия Радонежского с изображением Николая Мирликийского, или Николы, как его стали называть на Руси. (В настоящая время икона передана в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру).

Московское искусство рубежа XIV-XV вв. нашло свое ярчайшее выражение в творчестве Андрея Рублева. Его имя неразрывно связано с Троице-Сергиевым монастырем, где, видимо, прошли его молодые годы и где он, вероятнее всего, принял монашество. В похвалу Сергия Радонежского была написана им икона «Троица» (ГТГ). Для Троицкого собора, воздвигнутого над гробом Сергия Радонежского, был выполнен иконостас, единственный к настоящему времени живописный ансамбль, сохранивший свою первозданную красоту.

В экспозиции музея находятся Царские врата из иконостаса. Их отличает простая, продуманная композиция, мягкие, певучие, вторящие друг другу линии выразительных силуэтов, спокойный колорит свидетельствуют о таланте неизвестного художника школы Рублёва. Образы евангелистов – сдержанные, внутренне сосредоточенные – одухотворены высокими помыслами.

Искусство Андрея Рублева оказало большое влияние на последующее развитие древнерусской живописи. XV век – время ее блестящего расцвета, время, когда творчески перерабатывается наследие Рублева. Своеобразную галерею прекрасных женских образов представляют иконы с изображениями Богоматери. Христианские предания издревле украшали образ Богоматери всеми чертами женской красоты. Но красота внешняя всегда подразумевала и красоту внутреннюю, нравственную. Поэтому иконописцы Древней Руси, изображая Богоматерь, воплощали в ее образе не только самые привлекательные черты национального типа, но и самые высокие духовные качества человека.

Изысканно-утонченным, хрупким представлен образ Марии на иконе, принадлежавшей княгине Неониле Ростовской. Красотой силуэтов, строгостью композиции, декоративностью цветового решения привлекает внимание маленькая икона с изображениями святых Веры, Надежды, Любови и матери их Софьи. На иконе “Леонтий Ростовский” запечатлен образ подвижника XII в., прославившегося трудной миссией распространения христианства в языческой Ростовской земле. Светлый холодный колорит облачений Леонтия, где преобладают оттенки белого и голубого цветов, мерцают золото и драгоценные камни, отвечает внутренней суровости и некоторой отрешенности образа.

Интересную группу произведений в коллекции составляют памятники конца XV – начала XVI в. Сохранившие во многом внутреннюю выразительность и духовное богатство образов первой половины XV столетия, они, однако, отмечены уже новыми качествами, сближающими их с главным московским художественным направлением этого времени – искусством Дионисия. Мастерам круга Дионисия присуща любовь к изящным формам, удлиненным пропорциям, тончайшим колористическим построениям. Наиболее близка этому направлению икона “Великомученица Варвара”, происходящая из Покровской церкви города Волоколамска. Под влиянием творчества Дионисия написана, возможно, и икона “Распятие” и, возможно, парная к ней икона “Троица”.

Искусство Москвы с XVI в. становится ведущим в Русском государстве. Иконопись этого столетия сохраняет высокий художественный уровень, но содержание ее уже иное, чем в предшествующую пору. XVI век – время, когда в политической, экономической и культурной жизни Руси происходят существенные изменения, вызванные реформами царя Ивана Грозного (1533-1584). Во всем наблюдается строгая регламентация, получают распространение иконописные подлинники, следование которым было обязательным.

В это время широкое распространение получает изображение Спаса Вседержителя. Икона Сергиево-Посадского музея отличается редкой индивидуальностью трактовки: удлиненный овал лика, пронзительный взгляд, высоко поднятые брови, крупный нос с легкой горбинкой загнут книзу. Интересными памятниками эпохи является икона “Новозаветная Троица” и ее иконографический вариант, получивший название “Отечество”.

В XVI столетии большое распространение получают иконы с многофигурными композициями. Характерное произведение этого времени – икона “Воздвижение креста”. Она происходит из деревянной церкви села Воздвиженского, расположенного недалеко от монастыря на древнем пути московских государей к Троице. К такому же многофигурному типу относится небольшая икона “Рождество Богоматери”. Присущие русской иконописи XVI в. повествовательность и определенная иллюстративность заметны и в иконе “Успение Богоматери”, написанной, возможно, тверским мастером. Она происходит из Покровской церкви Волоколамска и являлось некогда храмовой иконой Успенской церкви Варваринского монастыря.

Формальные качества древнерусской живописи XVI в. во многих произведениях очень высоки, а порой и совершенны. Превосходно написаны две иконы – “Никола” и “Иоанн Предтеча – ангел пустыни”, являвшиеся, видимо, некогда створками какого-то киота. В XVII в. они находились в иконостасе Троицкого собора.

К числу интересных произведений принадлежит икона “Никола Можайский”. Большая популярность культа Николы на Руси способствовала сложению чисто русской иконографии этого византийского святого. В основу иконографии Николы Можайского легла легенда о чудесном спасении города Можайска от татар, где Никола явился жителям его с мечом в правой руке и городом-крепостью в левой. Среди произведений XVI столетия в коллекции музея выделяется значительная группа икон, написанных местными троицкими мастерами. Самая ранняя из них – “Ксения с житием”, выполненная, безусловно, талантливым мастером.

Возможно, к троицким иконописцам XVI в. принадлежит мастер Давид Сирах. Его имя встречается в надписи на иконе “Богоматерь Владимирская”, созданной 1571 г. Интересные иконы последнего десятилетия XVI в. связаны в Троицком монастыре с именем келаря Евстафия Головкина. Его келарство приходится на 1571-1581 и 1583-1593 гг. Обладавший крупными организаторскими способностями и большим авторитетом, он пользовался уважением русских царей, принимал участие в государственной жизни страны.

В 1588 г. Евстафий Головкин написал “Явление Богоматери Сергию”, ставшее центральной частью известного триптиха, на узких створках которого изображены (возможно, другим художником) снаружи – Иоанн Предтеча и Никола, внутри – архангел Михаил и Ангел-Хранитель. Другое свое произведение – “Сергий с житием” – Евстафий Головкин написал спустя три года, в 1591 г. Образцом для него послужил аналогичный образ конца XV – начала XVI в. из иконостаса Троицкого собора. Троицким мастером написана, по всей вероятности, и икона “Никола с Троицей и избранными святыми”.

В московской иконописи конца XVI – начала XVII в. наиболее заметны два направления, получившие условные названия годуновских и строгановских писем. Эти названия тем более условны, что нередко одни и те же мастера выполняли заказы и Годуновых, и Строгановых, и Романовых. Таким характерным памятником времени являются створки киота к иконе Андрея Рублева “Троица”, выполненные по заказу Бориса Годунова в 1601 г. На четырех высоких узких досках, соединенных попарно, в двадцати живописных клеймах занимательно, со множеством подробностей, повествуется библейское предание о деяниях Троицы.

К лучшим образцам строгановских писем в собрании музея относится складень, вложенный в Троицкий монастырь по думном дьяке Иване Тарасьевиче Грамотине. Написанный на двадцати восьми узких дощечках, каждая из которых разделена на три части, складень представляет собой миниатюрный иконостас с тремя его классическими рядами: деисусным, праздничным и пророческим.

Русское искусство XVII в. разнообразно и широтой своей тематики, и стилистическими направлениями. В нем выразилось огромное напряжение духовной жизни, вызванное теми событиями, которые пережил русский народ в начале столетия: династический кризис, крестьянские движения, национально-освободительная борьба. Медленно и постепенно, в острой полемике менялись представления о мире, намечалось новое понимание роли человеческой личности. Для первой половины XVII в. характерно обращение к традициям предшествующего столетия. Таковы небольшие иконы “Явление Богоматери пономарю Юрышу”и “Чудо Георгия о змие”.

С 60-х годов XVII в. ведущим мастером Оружейной палаты становится царский изограф Симон Ушаков, творчество которого определяет целую эпоху русского искусства. На протяжении 22 лет он руководил обширными иконописными работами Оружейной палаты. Человек исключительного трудолюбия, огромного организаторского таланта, он обладал незаурядными способностями. Кроме иконописания Симон Ушаков занимался росписями дворцов и храмов, гравюрой, парсуной, писал трактаты по искусству, делал рисунки “под шитье”, для знамен и монет. В коллекции музея творчество выдающегося царского изографа представлено интересными памятниками 70-80-х годов XVII в.

Отличительная особенность икон Симона Ушакова, находящихся в коллекции музея, – наличие на них авторских подписей. 1671 г. Б.М. Хитрово дает в Троицкий монастырь небольшую икону “Успение Богоматери”. Более интересны моленные образы, созданные Симоном Ушаковым в 1673 г. К ним относятся “Иоанн Богослов” и “Никон Радонежский”. Одна из последних работ Симона Ушакова в Троицком монастыре – икона “Тайная вечеря”, созданная им в 1685 г. для Успенского собора. Мастерство зрелого художника здесь проявилось в полной мере.

Русская иконопись (xiv-начало xv в.). Икона Спас в силах Андрея Рублева

• Город
• Контакты

Новые участники

Дни рождения

Именинники

Дневники

СПАС В СИЛАХ

Спас Благое Молчание изображает образ Господа до воплощения и пришествия к людям, Спас Нерукотворный и Спас Эммануил изображает Христа таким каким Он был на земле, а вот Спас в силах таким как Он придет в конце времен.
Наташа из Усмани один из своих замечательных дневников посвящала образу Спас Благое Молчание.
Не менее удивительным в иконографической традиции есть образ Спас в силах .
Самим наименованием образа “Спас в силах” выражена богословская концепция – явление Иисуса Христа в силе и славе в конце времен, во исполнение Божественного Промысла о мире: “Дабы все земное и небесное соединить под главой Христа”. Явление Божьей славы передается на иконе в виде символических фигур – геометрических и изоморфных, они обозначают различные силы небесные, земные и небесные уровни.

В центре – Христос, восседающий на престоле. Красный цвет символизирует огненную природу божества (“Ибо Господь, Бог твой, есть огонь поядающий”. (Втор. 4.24), неопалимую купину (Исх. 3.2). Одежды золотого цвета – символизируют сияние славы, белые – чистоту и непорочность Спасителя как жертвенного Агнца.
Фон иконы заполнен геометрическими фигурами: на красный квадрат наложены синий круг (овал), и красный квадрат (ромб). Сочетание красного и синего символизирует соединение во Христе божественной и человеческой природ Спасителя, небесного царства и мира земного, милости и истины, огня Духа и воды Живой, непознаваемости и воплощения и т.д.
Красный квадрат всегда прочитывается как земная фигура (четыре стороны света, четыре стихии и т.п.). Синий круг означает небесную сферу, мир бесплотных сил или ангельских чинов. Нередко небесный свод изображается как бы “сотканным” из парящих ангелов. Собственно, всё, что окружает Христа на иконе, – ангельские лики и крылья с глазами, подножие престола с крылатыми колесами и даже сам престол – не что иное, как символическое изображение различных небесных сил, таких чинов ангельской иерархии, как “престолы”, “силы”, “власти”, “начала”.
Правой рукою Христос благословляет, левой придерживает раскрытую Книгу. Символика Книги в христианской культуре глубока и обширна – это и Книга Жизни с именами спасённых (Исх. 32.32; Откр. 3.5), и Книга Откровения, написанная внутри и извне, запечатанная семью печатями, открыть и прочесть которую не может никто, кроме Агнца (Откр. 5.1-7), это также и Книга Завета (Втор. 30.10) и Благая Весть. Наконец, Книга – символ Самого Господа Иисуса Христа, Который есть Слово Божье, пришедшее в мир. С ранних времен в христианском искусстве существовал аллегорический образ Христа в виде Книги, лежащей на престоле, на которую сходит голубь. Эта иконография получила название «Этимасия», в русском варианте — «Престол уготованный» (изображения в церкви Успения в Никее VII в. и в Успенском соборе Владимира ХV в.).
Без преувеличения, «Спас в силах» — это переданный живописно-символическим языком богословский трактат на тему Второго Пришествия Христа, грядущего судить живых и мертвых (Деян. 10:42; 2Тим. 4:8), суд Его — праведный (Ин. 5:30), и предстанут на суд Христов все (Рим. 14:10)
СПАС В СИЛАХ
Со св. евангелистами, пророками Давидом, Исаией, апостолами Петром, Павлом, Иоанном Богословом на полях
Византия, манускрипт XIII век

Costas Markopoulos. Греция.
фреска

Georgios Katimertzoglou. Греция
фреска

ГОСПОДЬ В СИЛАХ

икона из триптиха

центр.Россия,первая половина XIXв., 53х44 см.
Частное собрание, Англия.

Последняя четверть XVII века. Кострома.

Дерево, левкас, темпера.

СПАС В СИЛАХ
Из деисусного чина

1660-е годы. Москва.

Дерево, левкас, темпера; ковчег.
132,5х95,3 см.
ЦАК МПДА

Происходит из разрушенного в 30-е годы прошлого века храма Харитона Исповедника в Огородниках в Москве.
Церковь впервые упоминается в документах в 1618 г. В 1652-1662 гг. церковь Харитона Исповедника перестроили, посвятив ее «Пресвятые Богородицы владимирские» и устроив придел «подъ колоколы во имя преподобного отца нашего Харитона исповедника». При ликвидации храма церковное убранство было частично уничтожено, а частично, со временем, оказалось в Покровской Академической церкви в Московской Духовной Академии. Документы поступления икон в ЦАК отсутствуют.
СПАС В СИЛАХ

1497 год

иконостас Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря

СПАС В СИЛАХ
ИКОНОСТАС

Палех. Середина – третья четверть XIX в.

Дерево, левкас, темпера.
53,7х44 см.

СПАС В СИЛАХ

Россия, начало XIX в., яичная темпера, дерево.
собрание Британского музея.

СПАС В СИЛАХ Россия, 1800-1835.
Дерево, левкас, темпера.
Размер: 26 x 18 см.

Частное собрание, Германия

Середина XV в. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.

Андрей Рублев. Московская школа. Государственная Третьяковская Галерея. 10-е годы XV века. 18 x 16 см

Москва 1425–1427 гг. Троицкий собор Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, Сергиев Посад. Дерево, левкас, темпера. 189 × 136 см.

Спас в Силах (Деус)

Тверь. Первая половина XV в. Государственная Третьяковская Галлерея. Липа, паволока, левкас, темпера. 116 х 84 см.

Середина XVI века. Костромские земли. Дерево, левкас, темпера. 96Х77,8 см.

Московская школа. Андрей Рублёв. 10-е годы XV века.
Дерево, левкас, темпера. 18 x 16 см.

Спас в Силах (Деус)

Вологда, XVI век. Дерево, левкас, темпера. 72.8 x 114.8 см.

1500. Дионисий. Центральная икона деисусного чина иконостаса Троицкого собора Павло-Обнорского монастыря. Государственная Третьяковская Галерея

1408. Андрей Рублёв. Иконостас Успенского собора во Владимире. Третьяковская галерея, Москва. Доски липовые, паволока, левкас, темпера. 314 х 220 см

Икона «Спас в силах» относится к иконографии Пантократора и представляет довольно распространенный сюжет. В убранстве русского православного храма эта икона занимает особое место — в центре иконостаса, что соответствует важности заключенных в нее значений. Образ Второго пришествия Иисуса Христа, икона «Спас в силах» отображает ключевое событие христианской религии так, как его представляли себе пророки.

В соответствии с названием, икона представляет Христа в окружении небесных Сил, которые наряду с Господствами и Властями составляют вторую сферу ангельской иерархии. К первой же и наивысшей сфере относятся такие чины, как Престолы и Серафимы, которые наиболее приближены к Богу и, в ряде случаев, также изображаются на иконе.

Иконография «Спаса в силах» сложилась в XIV-XV веках на основании видения, изложенного в книге пророка Иезекииля и описания Теофании (явление Бога), данного в откровении Иоанна Богослова. В откровении Иоанна сказано так: «Престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий; и сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду… И перед престолом — море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола — четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, который был, есть и грядет».

Основанный на библейских текстах иконописный канон Спаса в силах тщательно соблюдается по сей день. В центре иконы изображается Пантократор — Христос Судия, сидящий на троне, держащий Евангелие и благословляющий зрителя жестом правой руки. Фигура Христа, парящая в воздухе, вписана в красный ромб. Ромб изображается внутри синей сферы (овала), которая, в свою очередь, вписана в красный квадрат, составляющий как бы внешний фон композиции. Поле голубого овала записано полупрозрачными изображениями Сил и прочих небесных чинов, а по углам внешнего красного четырехугольника изображаются образы ангела, льва, тельца и орла — те самые «животные», которые описал Иоанн Богослов.

Спас в силах — это не просто библейское описание, переложенное на язык иконописи, это само пророчество, своеобразный библейский трактат, исполненный знаков и символов. Композиция, построенная на сочетании геометрических фигур, представляет вселенную, в центре которой находится образ Спасителя, предстающего в сиянии божественного огня (красный ромб). Круг как бесконечная всеобъемлющая фигура, символизирует Царство небесное, а красный четырехугольник означает землю, которая состоит из четырех стихий и ориентирована по четырем сторонам света. Образы «четырех зверей», размещенные по углам «земли» — это не что иное как символы четырех евангелистов, несущих Слово Божие по четырем сторонам света. Наконец, даже сам колорит иконы, построенный на комбинациях земного красного и небесного голубого цветов, символизирует сочетание в образе Иисуса Христа божественного и земного начал.

По старой традиции «Спас в силах» располагается в центре иконостаса, что связано с апокалиптическими значениями, присущими данной иконографии. Таковы многие из известных сегодня икон, включая знаменитый образ, написанный Андреем Рублевым для деисусного чина Владимирского Успенского собора в 1408 году. Икона, хранящаяся сегодня в коллекции Государственной Третьяковской галереи, является образцом, которому русские иконописцы следуют на протяжении шести веков.

Русская иконопись (xiv-начало xv в.). Икона Спас в силах Андрея Рублева

Считается, что рукой иконописца движет Бог. Мы расскажем вам о семи мастерах, творчество которых перевело русское иконописание в разряд величайших достижений как национальной, так и мировой культуры.

На миниатюре: Донская икона Божией Матери кисти Феофана Грека. Один из величайших иконописцев своего времени, Феофан Грек родился в Византии в 1340 году и в течении долгих лет оттачивал свой уникальный экспрессивный стиль, расписывая храмы Константинополя, Халкидона, генуэзской Галаты и Кафы. Однако ни одна из фресок того периода не сохранилась до наших дней, и всемирную славу мастера составили росписи, сделанные на Руси.

Приехал в Новгород (в 1370 году) он уже состоявшимся иконописцем. Первой работой Феофана в Новгороде стала роспись церкви Спаса Преображения на Ильине улице – единственный сохранившийся монументальный труд Феофана Грека. Время пощадило фрески со знаменитым погрудным изображением Спаса Вседержителя с Евангелием, с фигурами Адама, Авеля, Ноя, Сифа и Мелхиседека, а также образы пророков Илии и Иоанна.

Спустя двенадцать лет Феофан Грек переезжает в Москву, где руководит работой мастеров по росписи храмов Московского Кремля. Не все знают: оригинальные фрески Феофана Грека и его учеников не сохранились, но отдельные фрагменты их композиции вновь и вновь воспроизводились на стенах Кремлевских соборов. Особого упоминания заслуживает тот факт, что Благовещенский собор Московского Кремля вместе с Феофаном Греком расписывали также старец Прохор с Городца и Андрей Рублев.

Помимо иконописания Феофан Грек создавал миниатюры для книг и оформлял Евангелия – к примеру, перу великого византийского мастера принадлежат орнаментальные украшения знаменитого Евангелия московского боярина Федора Кошки.

Интересный факт: Феофану Греку приписывается авторство икон из иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля. Это первый в России иконостас с фигурами святых, изображенными в полный рост. Также именно кисти Грека принадлежат хранящиеся в Третьяковской Галлерее Донская икона Божией Матери и икона Преображения Иисуса Христа на гор е Фавор.

На миниатюре: Икона «Троица» кисти Андрея Рублева. Андрея Рублева можно назвать самым знаменитым и – в случае, если такое определение возможно в разговоре о причисленном к лику святых монахе-художнике – популярным русским иконописцем, творчество которого на протяжении сотен лет является символом подлинного величия русского искусства и абсолютной преданности выбранному жизненному пути.

До сих пор неизвестно ни место рождения Рублева, ни даже имя, данное ему при рождении – Андреем он был наречен уже при постриге в монашество – однако, скудность фактических сведений о мастере в определенном смысле даже добавляет его образу выразительности и яркости.

Самой ранней из известных работ Рублева считается совместная с Феофаном Греком и Прохором с Городца роспись Благовещенского собора Московского Кремля в 1405 году. После окончания этой работы Рублев расписывал Успенский собор в Звенигороде, и позже, совместно с Даниилом Черным, – Успенский собор во Владимире.

Непревзойденным шедевром Рублева традиционно считается икона Святой Троицы, написанная в первой четверти XV века – одна из самых многогранных икон, когда-либо созданных русскими иконописцами, в основе которой лежит сюжет о явленнии праведнику Аврааму Бога в виде трех юношей-ангелов.

Интересный факт: повествуя о росписи Благовещенского собора Московского кремля, Троицкая летопись упоминает имя «чернеца Рублева» последним в ряду Феофан Грек-Прохор с Городца-Рублев, что, согласно летописной традиции, означает, что именно он был младшим в артели. Вместе с этим сам факт совместной работы с Феофаном Греком дает понять, что к тому моменту Рублев был уже состоявшимся мастером.

На миниатюре: Фреска «Лоно Авраамово» кисти Даниила Черного. Множество книг и статей о русском иконописании также зачастую вспоминают о монахе Данииле только в контексте его совместной работы с автором великой «Троицы», однако, на деле его заслуги перед русской культурой этим отнюдь не исчерпываются.

Даниил Черный был не только старшим товарищем и наставником Рублева (cогласно знаменитой «Духовной грамоте» Иосифа Волоцкого), но и абсолютно самодостаточным и опытным художником, отличавшимся от многих своих современников не только поистине уникальным даром живописца, но и умением работать с композицией, цветом и характером рисунка.

Среди авторских работ Даниила Черного встречаются как фрески, так и иконы, наиболее известными из которых являются «Лоно Авраамово» и «Иоанн Предтеча» (Успенский собор Владимира), а также «Богоматерь» и «Апостол Павел» (Троице-Сергиева Лавра)

Интересный факт: совместные работы Даниила Черного с Андреем Рублевым поставили перед историками непростую проблему разделения их произведений, интересное решение которой предложил художник-искусствовед Игорь Грабарь. Иконами и фресками авторства Даниила Черного нужно признать те, в чертах которых просматриваются приметы предшествующей школы письма XIV века. Безукоризненная логика такого решения такова: в сравнении с Рублевым Даниила Черного можно считать художником старшего поколения, следовательно и все приметы «старого» иконописания – дело его рук.

На миниатюре: Икона «Сошествие во ад» кисти Дионисия. Имя Дионисия олицетворяет, пожалуй, лучшие и крупнейшие достижения московской иконописи XV-XVI веков. Историки и искусствоведы считают его своего рода продолжателем традиций Андрея Рублева, занимающим свое почетное место в ряду величайших русских иконописцев.

Самой ранней из известных работ Дионисия является чудом сохранившаяся до наших дней роспись церкви Рождества Богоматери в Пафнутьево-Боровском монастыре неподалеку от Калуги (XV век). Спустя более сотни лет, в 1586 году, старый собор был разобран ради постройки нового. Каменные блоки с фресками Дионисия и Митрофана оказались использованы в его фундаменте, где и были успешно обнаружены много лет спустя. Сегодня эти фрески хранятся в московском музее древнерусской культуры и искусства и Боровском филиале Калужского краеведческого музея.

В 1479 году Дионисий написал иконостас для деревянной церкви Успения в Иосифо-Волоколамском монастыре, а еще через 3 года – образ Богоматери Одигитрии на обгоревшей греческой иконе из разрушенного в 1929 году Вознесенского монастыря в Московском Кремле.

Отдельного упоминания заслуживает работа Дионисия на севере России: около 1481 года им были написаны иконы для Спасо-каменного и Павлово-Обнорского монастырей под Вологдой, а в 1502 году – совместно с сыновьями Владимиром и Феодосием – фрески для Ферапонтова монастыря на Белоозере.

Интересный факт: о манере письма Дионисия можно судить по великолепно сохранившимся фресками того самого Ферапонтова монастыря на Белоозере. Эти фрески никогда не переписывались и не подвергались серьезной реставрации, оставаясь таким образом максимально близкими к своему оригинальному виду и цветовой гамме.

На миниатюре: Икона «Мученики Кирик и Иулитта» кисти Гурия Никитина ) Фрески костромского художника-иконописца Гурия Никитина – не только пример великолепия и символичности русской иконописи, но по-настоящему уникальное для его времени сочетание декоративизма и монументальности в рамках одного произведения. Дело в том, что именно на период творческой зрелости Никитина – а это приблизительно 60-е годы XVII столетия – приходится подъем русского монументально-декоративного искусства – и эти тенденции не обходят стороной молодого мастера.

В непростом для русской церкви 1666 году Гурий Никитин принимает участие в возобновленных работах по росписи Архангельского собора Московского Кремля – кисти Никитина принадлежат изображения воинов-мучеников на столбах, а также отдельные части монументальной композиции «Страшный суд». Спустя 2 года Никитин пишет 4 иконы для московской церкви Григория Неокессарийского.

Однако, пожалуй, главным «профессиональным достижением» Гурия Никитина стала стенопись в ярославской церкви Ильи Пророка и костромском Ипатьевском монастыре. В эти годы он уже руководил группой иконописцев, выполняя при этом самую сложную часть работы – он в одиночку вычерчивал контуры всех фресок, которые потом дорисовывали ученики.

Интересный факт: если верить Дозорной книге 1664 года, выясняется, что Никитин – не фамилия, а отчество знаменитого иконописца. Полное имя мастера – Гурий Никитин (Ни китович) Кинешемцев.

На миниатюре: Икона Богородицы «Умиление» кисти Симона Ушакова. Фаворит царя Алексея Михайловича, любимый и единственный иконописец первых лиц государства, непревзойденный мастер рисунка и цвета, Симон Ушаков в определенном смысле обозначил своим творчеством начало процесса “обмирщения” церковного искусства. Выполняя заказы царя и патриарха, царских детей, бояр и других важных персон, Ушаков написал более 50 икон, ознаменовав начало нового, «ушаковского» периода русской иконописи.

Многие исследователи сходятся на том, что Ушакову не было равных в писании ликов – и именно по тому, как он писал их проще всего отследить, какие изменения – логичным образом совпавшие с церковной реформой патриарха Никона – произошли с русской иконописью. У Ушакова традиционный для русской иконописи лик Спасителя приобрел «новые, неведомые ему дотоле черты. Новгородский Спас был грозным Богом, новый Спас бесконечно ласковее: он Богочеловек. Это очеловеченье Божества, приближение его к нам внесло теплоту в суровый облик древнего Христа, но в то же время лишило его монументальности».

Еще одной важнейшей исторической особенностью творчества Ушакова становится тот факт, что в отличие от иконописцев прошлого, Ушаков подписывает свои иконы. На первый взгляд ничтожная деталь в сущности обозначает серьезнейший перелом в общественном сознании того времени – если раньше считалось, что рукой иконописца водит сам Господь – и хотя бы поэтому мастер не имеет морального права подписывать свою работу – то теперь ситуация меняется на полностью противоположную и даже религиозное искусство приобретает светские черт ы.

Интересный факт: Симон Ушаков активно занимался преподаванием иконописи. Среди прочих учился у него и Гурий Никитин.

На миниатюре: Икона «Илья Пророк в пустыне» кисти Федора Зубова. Исследователи русской иконописи сходятся на том, что главнейшей заслугой Федора Зубова стало стремление вернуть изображаемым ликам святых духовную значительность и непорочность. Иначе говоря, Зубов старался объединить лучшие достижения иконописи XVII века с достижениями более древних традиций.

Как и Симон Ушаков, Зубов работал при царском дворе и был одним из пяти «жалованных иконописцев». Проработав в столице больше 40 лет, Федор Зубов написал огромное количество икон, среди которых были изображения Спаса Нерукотворного, Иоанна Предтечи, Андрея Первозванного, пророка Илии, святителя Николая и многих других святых.

Интересный факт: «жалованным иконописцем» царского двора, то есть, мастером, ежемесячно получающим жалованье и через это – определенную уверенность в завтрашнем дне, Федор Зубов стал по принципу «не было бы счастья, да несчастье помогло». Дело в том, что в начале 1660-х годов семья Зубова осталась практически без средств к существованию, и иконописец был вынужден написать челобитную царю.

Источники:

https://museum-sp.ru/collection/istoriko-khudozhestvennaya-kollektsiya-xiv-xxi-vv/ikony-xiv-xvii-vv
https://azbyka.ru/znakomstva/blogs/0/110800
https://russian7.ru/post/7-velikix-russkix-ikonopiscev/