Умирая культура превращается в цивилизацию кто. Вопросы для повторения

Афоризмы от Освальда Шпенглера

Чувствующий орган одновременно является понимающим органом.

Человек, придерживающийся фактов, и поэт никогда не поймут друг друга.

У «человечества» нет никакой цели, никакой идеи, никакого плана, так же как нет цели у вида бабочек или орхидей. «Человечество» – пустое слово.

(человечество)

Общечеловеческой этики не существует.

(этика)

Собственное, судьба, время – суть заменяющие друг друга слова.

Египетская душа, стремящаяся со всей страстью к бесконечному, воспринимала весь мир в виде прошедшего и будущего, а настоящее, идентичное с бодрствующим сознанием, казалось только узкой гранью между двумя неизмеримыми пространствами.

Первобытный человек – это блуждающее животное, существо, чье бодрствование на ощупь пробирается через жизнь.

Человек – это единственное существо, знающее о смерти.

(человек, смерть)

Человек действия – это цельный человек; в созерцателе же каждый отдельный орган стремится действовать, невзирая на тело и вопреки ему.

Растение живет, не зная этого. Животное живет и знает об этом. Человек удивляется своей жизни и задает вопросы. Но ответа на них человек дать не может. Он может лишь верить в правильность своего ответа, и здесь не существует ни малейшего различия между Аристотелем и последним из дикарей.

Если даже человек – мыслящее существо, то он все же далек от того, чтобы быть созданием, существование которого заключается в мышлении.

Умирая, культура превращается в цивилизацию.

(культура, цивилизация)

Ребенок начинает говорить еще задолго до того, как произнесет первое слово.

Недоступная научному познанию идея судьбы, скрывающаяся за словом. “время”, относится к области непосредственного переживания и интуиции. Не математика и абстрактное мышление, а история и живое искусство – и я прибавлю еще: великий миф – дают нам ключ к проблеме времени.

Судьба означает «куда», каузальность – «откуда».

Целесообразность сделалась излюбленным словом, при помощи которого цивилизованный ум ассимилировал себе вселенную.

Перспективу птичьего полета заменили перспективой лягушки.

Попробуем заменить в любом философском или физическом тексте слово «время» словом «судьба» и мы сразу почувствуем, в каких дебрях заблудился рассудок и насколько невозможной является «группа пространство и время». Что не пережито и не прочувствовано, что только продумано, неизбежно принимает пространственные качества. Физическое и кантово время представляет собой линию. Этим и объясняется, почему ни один из философов-систематиков не умел ничего предпринять по отношению к понятиям прошедшего и будущего.

То, что греки называли «Космосом», было картиной мира не становящегося, а пребывающего, следовательно, сам грек был человеком, который никогда не становился, а всегда пребывал.

Человек как растение – либо растет, либо отмирает. Третьего не дано.

Культура и цивилизация в концепции О. Шпенглера

Идеи Н.Я. Данилевского нашли продолжателя в лице немецкого философа и историка культуры Освальда Шпенглера (1880–1936). Двухтомная работа Шпенглера «Закат Европы», вышедшая в 20-е годы ХХ в. в Германии, получила большую известность и прославила его имя. После ее публикации ранее безвестный преподаватель гимназии, учитель истории и математики вошел в число крупнейших культурфилософов эпохи.

Шпенглер, благодаря своим друзьям из России, был знаком с книгой Данилевского и воспринял из нее основные идеи. Правда, в отличие от своего предшественника, главное внимание он уделяет судьбе европейской цивилизации и дает детальное описание ряда других культур.

Как и Данилевский, Шпенглер считает, что история носит дискретный характер: она состоит из множества автономных локальных культур, в развитии которых не существует преемственности. Каждая культура – это отдельный организм, спаянный внутренним единством и обособленный от других организмов. Эти организмы вырастают на собственной основе и проходят одинаковый цикл развития от зарождения до гибели. Иллюстрируя эту мысль, Шпенглер прибегает к образу исторического поля, в разных местах которого вспыхивают, разгораются и угасают костры культурных миров, оставляя после себя пепелища с мертвыми останками созданных ценностей.

Согласно Шпенглеру, в истории человечества существовало восемь «великих культур»: египетская, индийская, китайская, вавилонская, греко-римская (аполлоническая), византийско-арабская (магическая), европейская (фаустовская) и культура майя. В качестве новой культуры, по мысли Шпенглера, грядет русско-сибирская культура. Каждому культурному организму отмерен примерно тысячелетний срок существования. Какое-либо глубокое и плодотворное взаимодействие между ними невозможно.

Каждая культура уникальна и не похожа на другую. Основой культуры, порождающей ее индивидуальность, является «коллективная душа», т.е. специфика мироощущения создавшего ее народа. Это мироощущение складывается под влиянием «ландшафта», т.е. природной среды, в которой протекает жизнь данного народа. Культура возникает из стремления к самовыражению «коллективной души». Под воздействием ландшафта «коллективная душа» вырабатывает свой «первосимвол», из которого затем возникают все ее формы: языковые, художественные, архитектурные, научные, философские, политические. В греко-римской культуре таким «первосимволом» выступало прекрасное тело, у арабов – пещера или арка, у египтян – дорога, у европейцев – бесконечность.

В своей работе Шпенглер попытался представить своего рода «портреты» высоких культур, объясняя все многообразие их культурных форм исходным «первосимволом», возникающим под влиянием природно-географических условий.

Египетская культура. Египетская душа сформировалась под влиянием ландшафта Нильской долины, вытянутой узкой полосой вдоль течения гигантской реки. Отсюда ее первосимвол – дорога. Египетская душа видит себя шествующей в заданном раз и навсегда направлении. Мощные стены храмов, торжественные ряды статуй, длинные ленты рельефов и рисунков, изображающих шеренги смотрящих и идущих в одном направлении фигур, аллеи сфинксов и священных быков – все это подчеркивает идею дороги.

Античная культура. Греческая (аполлоническая) душа сформировалась в узких изолированных пространствах речных долин Балканского полуострова. Греческие государства-полисы крохотны по сравнению с владениями египетских фараонов или китайских императоров. Их существование замыкается и в обозримом пространстве (греческий полис можно было обозреть с высоты местного холма), и в обозримом историческом времени. В этом ограниченном, обозримом и обособленном окружении и сформировался первосимвол греческой души. Мироощущение грека «телесно»: для него реальны только телесно зримые, существующие здесь и теперь формы. Греки не стремились создавать гигантские сооружения вроде египетских пирамид. Их постройки всегда соотносимы по масштабам с человеческим телом: они невелики и обозримы. Не случайно главным предметом изображения в греческой культуре выступало человеческое тело.

Арабская культура. Прасимволом этой культуры выступает образ арки или пещеры. Арабская (магическая) душа направлена не вовне, а внутрь, на самосозерцание и духовную работу, а не на внешнее действие. Это закономерно рождает интерес к таким сложным видам духовной деятельности, как алгебра, алхимия, астрология. Они культивируются в арабском мире, а затем перенимаются европейцами. Зримое воплощение эта душа находит в архитектуре, для которой характерны арочно-купольные конструкции.

Европейская культура. Эта культура родилась на широких просторах Северной Европы. Символом ее выступает бесконечность. Ей нужна воля, свобода, выход за пределы видимого горизонта. Всякие границы стесняют ее, она не может остановиться на достигнутом. Отсюда – жажда нового и неизведанного: новых земель, новых открытий и изобретений. Крестовые походы, плавания Колумба и Магеллана, территориальные завоевания, создание империй – все это свидетельство тяги к бесконечному расширению. Эта же тяга находит свое выражение в европейской науке, например, физике и математике с их идеями бесконечности пространства и времени, исчислением бесконечно малых величин (открытие дифференциального и интегрального исчисления), теорией множеств. Та же идея бесконечности – в философии, в архитектуре (готика), музыке. Европейская душа, вечно неудовлетворенная достигнутым, вечно ищущая, представлена в образе гётевского Фауста. Поэтому Шпенглер называет европейскую культуру фаустовской.

Каждая культура проходит одинаковые этапы развития: зарождение, юность, расцвет и упадок. Однако фактически Шпенглер делит развитие культуры на две стадии: собственно культуры и цивилизации. В «культуре» он видит восходящее движение истории, а в «цивилизации» – нисходящее. Ведь души культур не бессмертны. Истощив свои творческие силы, они умирают. Умирая, культура превращается в цивилизацию. И хотя у каждой культуры – своя цивилизация, есть и некоторые общие черты, характеризующие эти стадии. По мысли Шпенглера, культура и цивилизация относятся друг к другу как живое тело и его мумия.

Главный признак цивилизации – это урбанизация. На смену деревне и небольшим городским поселениям приходят мегаполисы, гигантские города, мировые столицы. Культура прикреплена к земле и черпает свои творческие силы из стихийно-инстинктивной жизни народа. Цивилизация связана с городом, с массовым производством, техникой. На смену свободному индивидуальному творчеству (мифу, поэзии, ремеслу и искусству) приходят жесткие, шаблонные, «массовые» формы техники, идеологии, политики. Культура элитарна и аристократична, цивилизация – демократична; культура национальна, цивилизация – космополитична.

Таким образом, умирая, культура переходит от творческого порыва к бесплодию, от развития к застою, от «души» к «интеллекту», от героических деяний к утилитарной работе. Такой переход, по Шпенглеру, для греко-римской культуры произошел в эпоху эллинизма (III–I вв. до н.э.), для западноевропейской – в XIX в.

Не случайно поэтому название работы Шпенглера – «Закат Европы». Все отмеченные выше черты цивилизации характеризуют состояние современного западного мира, которому Шпенглер предрекает скорую гибель. Он сравнивает происходящий на наших глазах «закат Запада» с крушением Римской империи, находя между ними много общего. И ту, и другую цивилизацию отличают экспансия и гигантизм. Для них характерны огромные империи, гигантские города, промышленные предприятия, грандиозные технические системы. Искусство вырождается в массовые зрелища, в арену сенсаций и скандалов. Философия становится ненужной. Наука превращается в служанку экономики, политики и техники. Интересы людей сосредотачиваются на материальных потребностях, стремлении к деньгам и власти. Во всех сферах жизни начинают преобладать массовые формы культуры, художественное и литературное творчество теряют свое значение, уступая место бездуховному техницизму и спорту.

Ничто не может спасти западный мир: он гибнет. Этот вывод немецкого мыслителя вполне согласуется с выводом Н.Я. Данилевского и других русских славянофилов.

Контрольные вопросы и задания

1. Какие «великие культуры» выделял Шпенглер в мировой истории?

2. Что, по мысли Шпенглера, необходимо для возникновения «великой культуры»?

3. Какова роль ландшафта и «коллективной души» в становлении культур?

4. На какие стадии делит Шпенглер развитие каждой культуры? В чем разница между собственно культурой и цивилизацией?

5. Почему работа Шпенглера называется «Закат Европы»?

6. Каковы, по Шпенглеру, признаки умирания цивилизаций?

7. Укажите сходства и различия в концепциях Шпенглера и Данилевского.

Литература

Шпенглер, О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории: В 2-х тт. / О. Шпенглер. – М.: Мысль, 1993–1998.

Иконникова, С.Н. История культурологических теорий / С.Н. Иконникова. –
2-е изд. – СПб.: Питер, 2005 (Раздел II, гл. 4 – О. Шпенглер о перспективах европейской культуры).

Кармин, А.С. Культурология / А.С. Кармин.– СПб.: Лань, 2003 (Часть 3, гл. 4, §3 – О. Шпенглер. Закат Европы).

studopedia.org – Студопедия.Орг – 2014-2020 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.002 с) .

Освальд Шпенглер: культура и цивилизация

Наш век начался под знаком Апокалипсиса, заметил один из западных футурологов, имея в виду появившуюся сразу после Первой мировой войны работу О. Шпенглера “Закат Европы” (“Untergang des Abendlandes”, 2 тома, 1918-1922).

Освальд Шпенглер (1880-1936) – немецкий историк и философ, один из теоретиков культуры XX в. В 1906-1911 гг. был учителем

математики и истории в одной из гимназий Гамбурга. С 1912 г. переселился в Мюнхен, где жил как свободный писатель. В “морфологии культуры” Шпенглера прослеживается влияние некоторых идей А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, А. Бергсона. В наиболее значительном своем произведении, первом томе “Заката Европы”, Шпенглер выдвинул концепцию культуры, оказавшую очень большое влияние на историко-культурологическую мысль XX столетия. В работах 1920-1930-х гг. Шпенглер переходит на экстремистские политические позиции, сближаясь с “революционным консерватизмом” и национал-социализмом. Однако в 1933 г. Шпенглер отклоняет предложение национал-социалистов о сотрудничестве. В последующем критика Шпенглером политики властей повлекла за собой распоряжение не упоминать его имя в политической печати. Умер 8 мая 1936 г. [См.: Культурология. XX век. Антология. М.: Юристъ, 1995. С. 670.]

Для немецкого историка и философа Освальда Шпенглера “закат” был уже совершившимся фактом, который нуждался только в объяснении. Опираясь на обширный материал, накопленный к тому времени археологией, этнографией и другими науками, Шпенглер стремится раздвинуть горизонты традиционной исторической науки, определить место прежде всего западноевропейской культуры в истории человечества.

В основании его концепции лежала идея о цикличной смене замкнутых, независимых культур, каждая из которых “расцветает” изолированно от других и “умирает”, осуществив все свои возможности.

Движение истории, ее логика рассматриваются Шпенглером как развитие и закономерные превращения (юность, расцвет, зрелость, упадок) предельно обобщенных культурно-исторических форм. Культура, по Шпенглеру, – это отличающее эпоху и, более того, создающее ее как целостность определенное внутреннее единство форм мышления и творчества, некая единая стилистика, запечатленная в формах экономической, политической, духовной, религиозной, практической, художественной жизни. Одна из важнейших проблем культурологии XX века – отношения культуры и цивилизации – в философии Шпенглера принимает характер непримиримой антиномии. Шпенглер выделяет в развитии культурно-исторического индивидуума

следующие фазы: мифосимволическую раннюю культуру, ме-, тафизико-религиозную высокую культуру и позднюю, окостеневшую культуру, переходящую в цивилизацию. Весь цикл, согласно мыслителю, длится около тысячелетия [52]. Одной из таких умирающих культур Шпенглер объявил ту, к которой он сам принадлежал, – западноевропейскую “фаустовскую” культуру.

Правда, выдвинув мысль о роковой неизбежности гибели культуры, Шпенглер, в отличие от мифологических пророков, не имел в виду материальную катастрофу человеческого мира. По его мнению, приостанавливается только дальнейшее духовное развитие в рамках той или иной культуры, и остается лишь мертвая “цивилизация”, которая является неизбежной судьбой и роком культуры. Она знаменует собой истощение творческих сил культуры. Культура опирается на религиозные и национальные корни, цивилизация по своей природе безрелигиозна и интернациональна. В центре культуры стоят философия и искусство, в центре цивилизации – техника, инженерное искусство, массовые зрелища и спорт. Закат Европы для Шпенглера – это и есть превращение старой европейской культуры с ее высоким искусством, философией и религиозностью в современную индустриальную цивилизацию. Разумеется, с воцарением последней история западного мира не кончается: цивилизации еще предстоит праздновать немало побед. Но ее достижения будут громоздиться на костях великой и священной культуры старой Европы. Шпенглеровская метафора об “огромном засохшем дереве в первобытном лесу”, которое еще многие века может “топорщить свои гнилые сучья”, наиболее точно отражает его представление о цивилизации и ее будущем [53].

52 См.: Культурология XX век / Антология. М., 1995. С. 670.

53 См.: Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой культуры. М., 1989.

Что будет происходить с человеком? И этим вопросом задается продолжатель Гете и Ницше: “Важно ведь, в конце концов, не то, что люди – поодиночке и как народ в целом – находятся в “форме”, хорошо питаются и плодовиты, но для чего это нужно. Лишь тогда, когда с наступлением цивилизации начинает-

ая отлив всего вообще мира форм, вперед выступают голые и навязчивые очертания ничем не прикрытого жизнеобеспечения: это время, когда прошлое речение о “голоде и любви” как движущих силах существования перестает быть постыдным, когда смысл жизни оказывается не в том, чтобы набраться сил для исполнения задания, но в счастье большинства, в спокойствии и уюте, “panem et circenses” [54], и на место большой политики приходит как самоцель экономическая политика” [55].

По мнению Шпенглера, кризис в культуре наступает тогда, когда ее душа осуществит всю совокупность своих возможностей в виде народов, языков, религиозных учений, искусств, государств и наук. Вследствие этого культура вновь возвращается в объятия первобытной души. Однако протекание культуры не есть столь плавный, спокойный процесс. Это живое бытие есть страстная, напряженная борьба: внешняя – за утверждение ее власти над силами хаоса и внутренняя – за утверждение ее власти над бессознательным, куда этот хаос, собственно, и укрывается [56].

54 Хлеба и зрелищ (лат.)

55 Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993.

56 См.: Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики // Личность. Культура. Общество. С. 40.

В конце книги Шпенглера есть такие слова: “Умирая, античный мир не знал, что он умирает, и потому наслаждался каждым предсмертным днем, как подарком богов. Но наш дар – дар предвидения своей неизбежной судьбы. Мы будем умирать сознательно, сопровождая каждую стадию своего разложения острым взором опытного врача”. Этими словами можно было бы и начать саму книгу, в них отражена вся образность манеры изложения Шпенглера. Философ не создает понятийного аппарата для своей теории, он рисует картины. Шпенглер всматриваясь в темнеющие дали истории: бесконечное мелькание бесконечно нарождающихся и умирающих форм, тысячи красок и огней, разгорающихся и потухающих, свободная игра свободных случайностей. Но постепенно за этими картинами начинает выступать второй план – более устойчивый. В гнездах определенных

ландшафтов (любимое слово Шпенглера) на берегу Средиземного моря, в долине Нила, в просторах Азии, на среднеевропейских равнинах рождаются души великих культур. Родившись, каждая из них восходит к своей весне и своему лету, спускается к своей осени и умирает своей зимой. Этому роковому кругу жизни внешней соответствует столь же роковой круг внутренней жизни духа. Душа каждой эпохи неизбежно совершает свой круг от жизни к смерти, от культуры к цивилизации.

Противоположность культуры и цивилизации – главная ось всех шпенглеровских размышлений.

Культура – это могущественное творчество созревающей души, рождение мифа как выражение нового богочувствования – расцвет высокого искусства, исполненного глубокой символической необходимости – имманентное действие государственной идеи среди группы народов, объединенных единообразным мирочувствованием и единством жизненного стиля.

Цивилизация – это умирание созидающих энергий в душе; проблематизм мирочувствования; замена вопросов религиозного и метафизического характера вопросами жизненной практики. В искусстве – распад монументальных форм, быстрая смена чужих входящих в моду стилей, роскошь, привычка и спорт. В политике – превращение народных организмов в практически заинтересованные массы, господство механизма и космополитизма, победа мировых городов над деревенскими далями и т.д. Таким образом, цивилизация представляет собой, по Шпенглеру, неизбежную форму смерти каждой изжившей себя культуры. Смерть мифа в безверии, живого творчества в мертвой работе, космического разума в практическом рассудке, нации в интернационале, организма в механизме. Судьбы культур аналогичны, но души культур бесконечны. Каждая культура, словно Сатурн кольцом, опоясана своим роковым одиночеством. “Нет бессмертных творений, – пишет Шпенглер, – последний орган и последняя скрипка будут когда-нибудь расщеплены; чарующий мир наших сонат и наших трио всего только несколько нами, но и не только для нас рожденный, замолкнет и исчезнет. Высочайшие достижения Бетховенской мелодики и гармонии

токажутся будущим культурам идиотическим карканьем странных инструментов. Скорее, чем успеют истлеть полотна Рембрандта и Тициана, переведутся те последние души, для которых эти полотна будут чем-то большим, чем цветными лоскутами.

Кто понимает сейчас греческую лирику? Кто знает, кто чувствует, что она значила для людей античного мира?” [57].

57 Цит. по: Степун Ф.А. Освальд Шпенглер и Закат Европы // Бердяев Н.А., Букшпан Я.М. и др. Освальд Шненглер и Закат Европы. М., 1922. С. 13

Никто не знает, заключает Шпенглер, никто не чувствует. Нет никакого единого человечества, нет единой истории, нет развития, нет и прогресса. Есть только скорбная аналогия круговращения от жизни к смерти, от культуры к цивилизации.

Можно проводить параллели между теорией Шпенглера и идеями мифологических и реальных прорицателей древности, в частности автора христианского Апокалипсиса. Шпенглер почти не сомневался, что его суждения – знамения свыше, позволившие ему проникнуть в тайну “клонящейся к концу душевной стихии”. Как многие до и после него, он находил подтверждение своим представлениям о “неизбежном конце” в последовательном падении древних цивилизаций – Древнего Египта, Вавилона, Рима и т.д. Своеобразие Шпенглера состояло в том, что он не был похож на романтика, обращенного вспять и тоскующего по старой умирающей культуре. Он стремился мыслить в контексте своего времени, он был готов принять законы жизни и ценности цивилизации, правда, не все. Устойчивая социальная иерархия и аристократизм, свойственные эпохе культуры, на стадии цивилизации должны смениться уравниванием людей и демократическими формами политического устройства. Но порядки, наступившие в послевоенной Веймарской Германии, хотя и соответствовали внешне этой шпенглеровской мысли, не вызывали у него сочувствия.

Рассуждения Шпенглера о закате Европы встретили повышенный интерес в обществе, среди широкого круга людей, которые нашли в его идеях отзвук собственных предчувствий и тревог, порожденных войной и последовавшими за ней револю-

циями. Книга стала бестселлером и серьезно повлияла на духовную атмосферу Германии времен Веймарской республики. Мысли Шпенглера нашли понимание также и в других странах, в том числе и в тех, где почвы для особого пессимизма, казалось, не было. Пожалуй, только американские философы, занятые в это время в основном развитием идей прагматизма, значительно позже и лишь отчасти восприняли пессимистические настроения своих западноевропейских коллег.

Источники:

https://stuki-druki.com/Aforizmi-Spengler.php
https://studopedia.org/14-38514.html
https://studopedia.ru/12_52635_osvald-shpengler-kultura-i-tsivilizatsiya.html