Джон Лайдон: я решил никогда не взрослеть. Каждый с этим борется как может
Джон Лайдон: я решил никогда не взрослеть. Каждый с этим борется как может
- ЖАНРЫ
- АВТОРЫ
- КНИГИ 589 798
- СЕРИИ
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 548 408
Rotten. Вход воспрещен: культовая биография фронтмена Sex Pistols
ROTTEN John Lydon
ROTTEN Text Copyright © 1994
by John Lydon Published by arrangement
with St. Martin’s Press. All rights reserved.
© Пигарева Л.Г., перевод на русский язык, 2019
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
Список лиц, внесших вклад в создание этой книги
Пол Кук, барабанщик
Кэролайн Кун, журналист
Джон Грэй, друг детства
Боб Груен, американский фотограф
Крисси Хайнд, The Pretenders
Билли Айдол, Generation X
Стив Джонс, гитарист
Джанет Ли, владелица магазина на Кингс Роуд
Дон Леттс, диджей регги
Джон Кристофер Лайдон, отец
Джон Лайдон, Джонни Роттен, певец
Нора, просто Нора
Марко Пиррони, Adam and the Ants
Рэмбо, футбольный хулиган из «Арсенала»
Зандра Роудс, модный дизайнер
Дэйв Раффи, The Rust
Стив Северин, Siouxsie and the Banshees
Пол Стэл, соулбой, превратившийся в панка
Джульен Темпл, режиссер
Говард Томпсон, человек из A and R
О Sex Pistols было написано многое. Большинство из этого – либо сенсационализм, либо истерика медиа. Остальное не стоит даже читать.
Эта книга настолько близка к правде, насколько возможно, если вернуться в то время и посмотреть на все события без прикрас. Все люди, упомянутые в книге, так же, как и я, были свидетелями тех событий, и их точка зрения может расходиться с моей. Это означает, что никакие возможные противоречия не отредактированы с целью ввести читателя в заблуждение, равно как и все положительные эмоции и комплименты. У меня нет времени на ложь и фантазии, и у вас его быть не должно.
Кайфуйте или сдохните…
Не обращайте внимания на ситуационистов[1]. Все это был лишь комедийный сериал
У вас когда-нибудь было такое чувство, будто вас надули?
У меня – было, и я говорил об этом прямо со сцены. Группа Sex Pistols прекратила свое существование так же, как и начала – полной катастрофой. Вообще все, что происходило в промежутках, не поддается описанию. Последний концерт в Винтерлэнд провалился с треском, и я знал это как никто другой.
В ночь перед фестивалем у меня даже не было комнаты в гостинице, где я мог бы переночевать. На следующее утро я снова не мог найти пристанище. Остановиться с группой возможности не было. Малкольм Макларен заявил мне, что не осталось комнаты ни для меня, ни для Сида. Поэтому Сид и я спали с нашей туровой командой в мотеле в Сан Хосе, в пятидесяти милях от Сан-Франциско.
Причина, по которой я оставался с Сидом Вишесом в автобусе во время тура по Америке, когда мы, вместо того чтобы летать самолетом, таскались за рулем из города в город, с фестиваля на фестиваль, заключалась в том, чтобы уберечь Сида от наркоты. По возвращении в Лондон Сид уже раздул эту проблему до вселенского масштаба. Моя задача была беречь его рассудок. Это бесило меня до невозможности.
Стоило мне на минуту упустить его из виду в Сан-Франциско, как он смывался и добывал где-то целую пачку героина.
Забавно, да? Кто-то сказал бы, что это совпадение. Но именно это его и доконало. Потому, дорогой читатель, шоу в Винтерлэнд обернулось полной задницей.
У нас никогда не было приличного звука на сцене. Я даже не помню, был ли у нас саундчек. Винтерлэнд вмещал пять тысяч человек и был самой большой площадкой, на которой мы когда-либо выступали. Нас превозносили как каких-нибудь новоявленных Rolling Stones. И это был натуральный кошмар. Как только в нашей жизни намечалось что-то важное, у Pistols все летело к черту, и даже не по нашей вине, а по вине слушателя, который начинал пристально за нами следить. Я не мог понять, зачем наш английский тур-менеджер Буги был за пультом и микшировал звуки. На музыкальном мероприятии такого уровня нам нужен был профессиональный звукорежиссер. Это был ужас, не так ли? Я стоял посреди сцены, в самом центре, и звук здесь был еще отвратительнее. Вам повезло, если были в зале, потому что вы были на расстоянии от этого кошмара. Я не слышал никого и ничего, кроме полностью расстроенной гитары Стива. Не слышать, что ты делаешь, – ужаснее некуда. Неописуемо. Мониторы на сцене не работали, абсолютно все фонило и трещало.
Подобная проблема обычно не является чем-то из ряда вон выходящим, но только не в ту ночь в Сан-Франциско. Люди ожидали от нас слишком многого. Билл Грэхем, наш промоутер, утащил весь аппарат со сцены и устроил афтепати. И мне сообщили, что мне туда вход заказан. Это на моем-то фестивале! Мне сказали, что я веду себя слишком плохо, поэтому должен свалить куда подальше.
В тот момент мы все друг друга ненавидели. Меня вообще бесил весь этот расклад. Это был какой-то фарс. Я понял это еще на первых репетициях группы в 1975 году. Еще тогда мне надо было уйти. Мы все периодически уходили, и этому не было конца. То уходили, то возвращались. Я в это время восстанавливался после серии слишком изматывающих концертов. Единственный человек, который никуда не уходил, был наш первый бас-гитарист Глен Мэтлок, которого потом заменил Сид. Как только Мэтлок свалил, все сразу стало гораздо лучше. Приход Сида добавил в нашу группу элемент хаоса, который мне нравился. Да, именно Глен создал то самое оригинальное звучание группы, если так можно выразиться. Он у нас был островком рациональности. Глен хотел превратить группу в нечто вроде Bay City Rollers[2], таких пареньков из Сохо. Представляете? Он именно так видел группу Sex Pistols: в кошмарных белых пластиковых ботинках, облегающих красных штанах. Жесть, жесть и еще раз жесть. Мы все традиционной сексуальной ориентации, знаете ли.
Кто же собрал группу Pistols вместе? На самом деле вовсе не Малкольм. Разве мог это сделать он, владелец магазина тряпок? О магазине можно упомянуть, я полагаю, лишь по той причине, что Глен там работал.
Чем бы они там ни занимались, они и близко не были тем, чем стали, когда к ним присоединился я. У них не было имиджа. Не было цели. Не было ничего. Они были пародией, жалкой имитацией группы Small Faces или репликой The Who. Они были полным дерьмом, очень низкопробным. Но мне они нравились.
Все они на первых репетициях причитали, что я не умею петь, что, собственно, было правдой. Я и сегодня петь не умею, да и не хочу. Те записи, которые мы делали с вокалом, если это вообще можно было назвать вокалом, были ужасными. The Faces была худшим вариантом группы, на которую можно было бы ориентироваться. Они вечно играли пьяными. На сцене они шатались.
Но Глена это прикалывало. Он думал, что это круто. Я не разделял его позицию. Я считал, что так может звучать только мерзкий рок, который исполняют в зачуханных пабах.
Они хотели исполнять прикольные поп-песенки. Надо было видеть их лица, когда я резко поменял характер лирики, представив песню Anarchy in the U.K.[3] Это было что-то! Жаль, у меня не было камеры. Песня God Save the Queen окончательно добила Глена, и он ушел. Он просто не мог терпеть такие песни. Он заявил, что мы фашисты. И я согласился, только чтобы избавиться от него.
Но не думаю, что реплики против королевской семьи делают тебя фашистом. Как раз наоборот. Тупой осел этот Глен, не так ли?
Но какого-либо прогресса у Pistols не было. Пока мы катались по Америке, у нас были большие промежутки времени, когда мы вообще ничего не делали. Тем не менее я постоянно что-то сочинял. Получилось так, что я написал очень много песен для своей следующей группы Public Image Ltd. Однако мне не удавалось заинтересовать Pistols. Они хотели вернуться обратно к тому чудаковатому имиджу The Who. Песни о религии их просто убивали. «Нельзя такое исполнять! Тебя арестуют!» Ну что ж, я, черт побери, надеюсь, что так и будет. Этого я и добиваюсь.
Ситуационизм – направление в западном марксизме, возникшее в 1957 году как ветвь троцкизма. Активно проявило себя во время Майских событий 1968 года во Франции. Критика капитализма и партийной бюрократии привела к сближению ситуационистов с анархистами. Существенной предпосылкой социальной революции объявлялась революция сознания. Субъектом революции становилась творческая молодежь. Современный капитализм воспринимался, прежде всего, как общество потребления, которое противоположно производству – сущностной черте человека.
Бэй Сити Роллере (англ. Bay City Rollers) – шотландская поп/рок-группа, одна из самых коммерчески успешных в первой половине 1970-х годов в Великобритании, продавшая в общей сложности (по данным ВВС) более 70 миллионов пластинок. К началу 1975 года The Bay City Rollers стала самой популярной группой Британии. Но развернувшаяся по всей стране «rollermania» – массовая подростковая истерия, невиданная со времен The Beatles, – с приходом панк-рока закончилась так же быстро, как началась. В 1978 году группа (изменив состав) переименовалась в The Rollers, а еще три года спустя прекратила свое существование окончательно.
Rotten. Вход воспрещен. Культовая биография фронтмена Sex Pistols Джонни Лайдона
Rotten. Вход воспрещен: культовая биография фронтмена Sex Pistols
ROTTEN John Lydon
ROTTEN Text Copyright © 1994
by John Lydon Published by arrangement
with St. Martin’s Press. All rights reserved.
© Пигарева Л.Г., перевод на русский язык, 2019
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
Список лиц, внесших вклад в создание этой книги
Пол Кук, барабанщик
Кэролайн Кун, журналист
Джон Грэй, друг детства
Боб Груен, американский фотограф
Крисси Хайнд, The Pretenders
Билли Айдол, Generation X
Стив Джонс, гитарист
Джанет Ли, владелица магазина на Кингс Роуд
Дон Леттс, диджей регги
Джон Кристофер Лайдон, отец
Джон Лайдон, Джонни Роттен, певец
Нора, просто Нора
Марко Пиррони, Adam and the Ants
Рэмбо, футбольный хулиган из «Арсенала»
Зандра Роудс, модный дизайнер
Дэйв Раффи, The Rust
Стив Северин, Siouxsie and the Banshees
Пол Стэл, соулбой, превратившийся в панка
Джульен Темпл, режиссер
Говард Томпсон, человек из A and R
О Sex Pistols было написано многое. Большинство из этого – либо сенсационализм, либо истерика медиа. Остальное не стоит даже читать.
Эта книга настолько близка к правде, насколько возможно, если вернуться в то время и посмотреть на все события без прикрас. Все люди, упомянутые в книге, так же, как и я, были свидетелями тех событий, и их точка зрения может расходиться с моей. Это означает, что никакие возможные противоречия не отредактированы с целью ввести читателя в заблуждение, равно как и все положительные эмоции и комплименты. У меня нет времени на ложь и фантазии, и у вас его быть не должно.
Кайфуйте или сдохните…
Не обращайте внимания на ситуационистов[1]. Все это был лишь комедийный сериал
У вас когда-нибудь было такое чувство, будто вас надули?
У меня – было, и я говорил об этом прямо со сцены. Группа Sex Pistols прекратила свое существование так же, как и начала – полной катастрофой. Вообще все, что происходило в промежутках, не поддается описанию. Последний концерт в Винтерлэнд провалился с треском, и я знал это как никто другой.
В ночь перед фестивалем у меня даже не было комнаты в гостинице, где я мог бы переночевать. На следующее утро я снова не мог найти пристанище. Остановиться с группой возможности не было. Малкольм Макларен заявил мне, что не осталось комнаты ни для меня, ни для Сида. Поэтому Сид и я спали с нашей туровой командой в мотеле в Сан Хосе, в пятидесяти милях от Сан-Франциско.
Причина, по которой я оставался с Сидом Вишесом в автобусе во время тура по Америке, когда мы, вместо того чтобы летать самолетом, таскались за рулем из города в город, с фестиваля на фестиваль, заключалась в том, чтобы уберечь Сида от наркоты. По возвращении в Лондон Сид уже раздул эту проблему до вселенского масштаба. Моя задача была беречь его рассудок. Это бесило меня до невозможности.
Стоило мне на минуту упустить его из виду в Сан-Франциско, как он смывался и добывал где-то целую пачку героина.
Забавно, да? Кто-то сказал бы, что это совпадение. Но именно это его и доконало. Потому, дорогой читатель, шоу в Винтерлэнд обернулось полной задницей.
У нас никогда не было приличного звука на сцене. Я даже не помню, был ли у нас саундчек. Винтерлэнд вмещал пять тысяч человек и был самой большой площадкой, на которой мы когда-либо выступали. Нас превозносили как каких-нибудь новоявленных Rolling Stones. И это был натуральный кошмар. Как только в нашей жизни намечалось что-то важное, у Pistols все летело к черту, и даже не по нашей вине, а по вине слушателя, который начинал пристально за нами следить. Я не мог понять, зачем наш английский тур-менеджер Буги был за пультом и микшировал звуки. На музыкальном мероприятии такого уровня нам нужен был профессиональный звукорежиссер. Это был ужас, не так ли? Я стоял посреди сцены, в самом центре, и звук здесь был еще отвратительнее. Вам повезло, если были в зале, потому что вы были на расстоянии от этого кошмара. Я не слышал никого и ничего, кроме полностью расстроенной гитары Стива. Не слышать, что ты делаешь, – ужаснее некуда. Неописуемо. Мониторы на сцене не работали, абсолютно все фонило и трещало.
Подобная проблема обычно не является чем-то из ряда вон выходящим, но только не в ту ночь в Сан-Франциско. Люди ожидали от нас слишком многого. Билл Грэхем, наш промоутер, утащил весь аппарат со сцены и устроил афтепати. И мне сообщили, что мне туда вход заказан. Это на моем-то фестивале! Мне сказали, что я веду себя слишком плохо, поэтому должен свалить куда подальше.
В тот момент мы все друг друга ненавидели. Меня вообще бесил весь этот расклад. Это был какой-то фарс. Я понял это еще на первых репетициях группы в 1975 году. Еще тогда мне надо было уйти. Мы все периодически уходили, и этому не было конца. То уходили, то возвращались. Я в это время восстанавливался после серии слишком изматывающих концертов. Единственный человек, который никуда не уходил, был наш первый бас-гитарист Глен Мэтлок, которого потом заменил Сид. Как только Мэтлок свалил, все сразу стало гораздо лучше. Приход Сида добавил в нашу группу элемент хаоса, который мне нравился. Да, именно Глен создал то самое оригинальное звучание группы, если так можно выразиться. Он у нас был островком рациональности. Глен хотел превратить группу в нечто вроде Bay City Rollers[2], таких пареньков из Сохо. Представляете? Он именно так видел группу Sex Pistols: в кошмарных белых пластиковых ботинках, облегающих красных штанах. Жесть, жесть и еще раз жесть. Мы все традиционной сексуальной ориентации, знаете ли.
Кто же собрал группу Pistols вместе? На самом деле вовсе не Малкольм. Разве мог это сделать он, владелец магазина тряпок? О магазине можно упомянуть, я полагаю, лишь по той причине, что Глен там работал.
Чем бы они там ни занимались, они и близко не были тем, чем стали, когда к ним присоединился я. У них не было имиджа. Не было цели. Не было ничего. Они были пародией, жалкой имитацией группы Small Faces или репликой The Who. Они были полным дерьмом, очень низкопробным. Но мне они нравились.
Все они на первых репетициях причитали, что я не умею петь, что, собственно, было правдой. Я и сегодня петь не умею, да и не хочу. Те записи, которые мы делали с вокалом, если это вообще можно было назвать вокалом, были ужасными. The Faces была худшим вариантом группы, на которую можно было бы ориентироваться. Они вечно играли пьяными. На сцене они шатались.
Но Глена это прикалывало. Он думал, что это круто. Я не разделял его позицию. Я считал, что так может звучать только мерзкий рок, который исполняют в зачуханных пабах.
Они хотели исполнять прикольные поп-песенки. Надо было видеть их лица, когда я резко поменял характер лирики, представив песню Anarchy in the U.K.[3] Это было что-то! Жаль, у меня не было камеры. Песня God Save the Queen окончательно добила Глена, и он ушел. Он просто не мог терпеть такие песни. Он заявил, что мы фашисты. И я согласился, только чтобы избавиться от него.
Но не думаю, что реплики против королевской семьи делают тебя фашистом. Как раз наоборот. Тупой осел этот Глен, не так ли?
Но какого-либо прогресса у Pistols не было. Пока мы катались по Америке, у нас были большие промежутки времени, когда мы вообще ничего не делали. Тем не менее я постоянно что-то сочинял. Получилось так, что я написал очень много песен для своей следующей группы Public Image Ltd. Однако мне не удавалось заинтересовать Pistols. Они хотели вернуться обратно к тому чудаковатому имиджу The Who. Песни о религии их просто убивали. «Нельзя такое исполнять! Тебя арестуют!» Ну что ж, я, черт побери, надеюсь, что так и будет. Этого я и добиваюсь.
Ситуационизм – направление в западном марксизме, возникшее в 1957 году как ветвь троцкизма. Активно проявило себя во время Майских событий 1968 года во Франции. Критика капитализма и партийной бюрократии привела к сближению ситуационистов с анархистами. Существенной предпосылкой социальной революции объявлялась революция сознания. Субъектом революции становилась творческая молодежь. Современный капитализм воспринимался, прежде всего, как общество потребления, которое противоположно производству – сущностной черте человека.
Бэй Сити Роллере (англ. Bay City Rollers) – шотландская поп/рок-группа, одна из самых коммерчески успешных в первой половине 1970-х годов в Великобритании, продавшая в общей сложности (по данным ВВС) более 70 миллионов пластинок. К началу 1975 года The Bay City Rollers стала самой популярной группой Британии. Но развернувшаяся по всей стране «rollermania» – массовая подростковая истерия, невиданная со времен The Beatles, – с приходом панк-рока закончилась так же быстро, как началась. В 1978 году группа (изменив состав) переименовалась в The Rollers, а еще три года спустя прекратила свое существование окончательно.
МирТесен
Музыка, клипы, дискография, тексты песен и многое другое.
Джон Лайдон и его «гнилое» прошлое
Д жон Лайдон, который в конце 70-х со своей командой Sex Pistols поверг в ужас весь мир, пребывает сегодня в особенно хорошем настроении.
Вполне достойный ответ, если учесть нашу сегодняшнюю тему разговора. Совсем недавно певец выпустил свои вторые по счету мемуары «Anger Is an Energy: My Life Uncensored» («Злость — это энергия: Моя жизнь без цензуры») — 500-страничный том, рассказывающий о его борьбе с менингитом в детстве (когда он жил в районе лондонского Финсбери-парка) и десятилетиях, проведенных в компании панк-экспериментаторов Рublic Image Ltd., которые уже этой осенью обещают выпустить новую пластинку. И если его предыдущая книга «Rotten: No Irish, No Blacks, No Dogs» («Роттен: Ирландцам, черным и собакам вход воспрещен») 1994 года по большей части фокусировалась на его воспоминаниях о Sex Pistols, то нынешняя работа обещает рассказать читателям обо всей жизни Лайдона, его же (зачастую очень смешными) словами.
«Есть кто-то хоть немного заинтересован в моей биографии, то вот вам полноценное исследование, а не какие-то чужие сплетни или сфабрикованные домыслы», — так Лайдон объясняет причину написания своих новых мемуаров. «Очень неприятно, когда кто-то за тебя переписывает твою жизнь. И это один из главных минусов славы и популярности».
В итоге музыкант решил лично раскрыть все карты и в мельчайших подробностях рассказал о свой жизни — здесь есть и воспоминания о Сиде Вишесе и менеджере Sex Pistols Малкольме Макларене, а также о насыщенных днях, проведенных с PiL. Но, возможно, самым увлекательным в этой книге вам покажется юмор, с которым Лайдон говорит о серьезных вещах и многочисленных жизненных трудностях, которые ему удалось преодолеть.
Когда начинаешь терять свою память в семь лет (из-за менингита), это сильно травмирует детскую психику. Потребовались долгие годы, чтобы вернуть ее, но именно тогда во мне зародилось нежелание выслушивать ложь от кого-либо. С того времени и лет до двенадцати я очень сильно зависел от того, что скажут взрослые.
Да. Не очень круто проводить большую часть детства в раздумьях о том, кто ты такой и что ты из себя представляешь. К счастью, это не превратило меня психа.
Ох, им понадобилось немало времени. Я был непослушным мальчишкой. (Смеется.) Сейчас я над этим смеюсь, но тогда были одни страдания. Вначале они меня не понимали: «Джонни, нельзя такое говорить, тебя посадят». (Смеется.) Ну да, меня не раз пытались посадить.
Да, однажды меня даже обсуждали в парламенте. Были ли Sex Pistols предателями и изменниками? В свое время я решил немного покопаться в этой истории и обнаружил, что они даже хотели вернуть старый закон, который предусматривал смертную казнь. Было интересно узнать, насколько далеко они готовы зайти в этой войне против меня. Но в то время мне все это казалось забавным. Сейчас люди начали подвергать сомнениям такие вещи, как монархия. Для нас это было важно.
Лично у меня не было к ним никаких претензий. Просто сама эта система высасывала из страны все соки. А я решил извлечь из этого собственную выгоду. (Смеется.)
Неужели? Боже. Кажется, все это началось только вчера.
Да, я понял, что за все это время особо ничему не научился. Жизнь так коротка, что надо стараться успеть сделать как можно больше. Когда ты уйдешь, ты уйдешь навсегда, и на этом точка. Я использую свои ограниченные возможности по максимуму. И я с юмором отношусь ко всему этому. В том числе и к своим болезням. Я не позволял себе хныкать и жалеть себя. Это ужасно вредно.
Да, очень важно перестать рыться в прошлом и просто смириться. Все, что я делаю в музыке сейчас, является частью моей жизни. Я очень рано попал в это течение и никогда не оглядывался назад. Это лучшее, что могло случиться со мной: Sex Pistols были великолепны. Отличное начало. Боже. Споры, ссоры и все такое. Это был реальный ускоренный курс выживания в современном мире.
Нет, потому что делать что-то задним числом не имеет смысла. Все получилось так, как получилось. Я счастлив, что мне была дана возможность самому писать песни. Отбросив всю враждебность и злобу, могу сказать, что наша деятельность меня очень сильно увлекала. Репетиции проходили отлично, но в то же время нам было дико неловко. В силу своей природной скромности я до сих пор ненавижу репетировать.
Да. То же самое и с концертами. Перед выступлением я хожу злой, как комок нервов. Не могу есть, не могу думать, не могу разговаривать, просто напряжен до предела. Но потом я понял, что боязнь сцены возникает не только у меня. От этого страдает большинство людей. Просто каждый с этим справляется по-своему.
Потому что это было смешно. «Джонни Роттен» — восхитительно! Я не видел в этом никакого оскорбления. Я сказал, что это замечательно.
Да, когда я судился с менеджментом Sex Pistols, они хотели доказать право собственности на мое прозвище. Такое ребяческое поведение было свойственно скорее мне самому. Именно оно придавало нам уникальности. Но в этот раз по-детски повел себя менеджмент. Грустная штука — иногда взрослые обижают детей, а не наоборот.
Он подумал, что это очень смешно. Просто мы такие люди. (Смеется.) Ты не воспринимаешь такие вещи слишком серьезно. Не было никакого стремления к величию. Если бы кто-то из нас относился к названию нашей группы слишком серьезно, он бы не смог с нами работать. Ведь это самое идиотское название, какое только можно придумать!
Да. Sex Pistols было нелепым названием, но оно стало для нас отправной точкой. Я подумал: «Хорошо. Я не собираюсь писать никаких любовных песен! Это Sex Pistols!»
Да, и это абсолютная правда: Сид был очень ленивым. Он никогда не следовал правилам англосаксонской протестантской трудовой этики. Он никогда ни чему не учился. И по большему счету, все люди (например, Лемми из Motörhead, который научил его играть на басу) вам это подтвердят: в плане музыки у него не было никаких талантов. Мне самому интересно, почему я привел его в группу. Наверное, здесь был элемент саморазрушения. Но знаете, я сам не замечал за собой никаких талантов, пока не начал играть. И я подумал: «Вот как это работает. Ты тоже найдешь свой путь». Он очень точно уловил наше настроение.
По его юмору. Он был очень веселым, саркастичным. Он любил пародировать людей. При помощи этого трюка он мог заткнуть любого: у него действительно очень хорошо получалось. Но все это стало исчезать, когда в его жизнь вошли наркотики. Его прежняя личность исчезла и уступила место эгоистичному ублюдку, вечно искавшему наркоту.
Да, именно такое впечатление на меня производят героиновые наркоманы. Я абсолютно этого не понимаю. Этот наркотик полностью убивает в человеке страсть.
Пытались, да. Но было очень сложно, так как его мать тоже была наркоманкой. Как будто это было ему предначертано. Хотя в детстве он наблюдал за матерью и в глубине души понимал, что все это неправильно. Думаю, его захватил страх. Но я не очень понимал, как научить его справляться со страхом, избавить от низкой самооценки и неуверенности в себе, так как сам страдал от всего этого. Это было не лучшее время для нас обоих.
В то время мы находились под ужасным давлением. Нас постоянно склоняли в прессе, анализировали наше поведение, и зачастую ошибочно. Очень много ненависти было вылито в печать, и в какой-то момент все это вышло из под контроля. Мы ни от кого не ждали поддержки, только от самих себя. Но и это не очень хорошо работало. Мне всегда казалось, что наш менеджмент хочет стравить нас друг с другом. В итоге мои опасения подтвердились.
Он предложил своего адвоката, всячески пытался помогать, и делал все это очень тихо, за что я его безумно уважаю. У него доброе сердце. Под всей его внешней манерностью скрывается настоящая сильная личность.
Да, и это заявление было непосредственно направлено к нашему менеджменту. Группа распадалась на части. У нас со Стивом и Полом не было никакого общения. Они просто не разговаривали со мной. Сид находился в своем мире, а Малкольм на все закрывал глаза. И с каждым днем все становилось только хуже. Я чувствовал себя очень одиноко во время того американского тура. Но мне нравились песни и мне нравилось быть на сцене. Просто они не хотели работать как следует.
Ну, я не могу винить их за это. У них не было в этом плане никакого опыта. (Смеется.) И было очевидно, что я буду продолжать делать что-то новое на новой площадке. Все это понимали, но, мне кажется, распались мы по другой причине. Это было не наше решение. У нас забрали группу, и все просто развалилось. Очень печально. И вот почему много лет спустя мы могли бы делать что-то вместе, но при этом я всегда знал, что никогда не напишу для них новых песен. В какой-то момент я это бросил, и пути назад уже не было. Я просто должен был двигаться дальше.
Это очень странно. Сейчас мы отлично ладим с Полом. Теперь, когда мы не работаем вместе, мы можем быть друзьями. (Смеется.) И теперь его дружба для меня важнее, чем какое-либо совместное творчество.
Нет. Мы общались и после этого. Мы до сих пор спорим о дизайне нашего мерча, о том, что должно быть изображено на лицевой стороне футболки. (Смеется.) Я не хочу закончить как группа Kiss, поддельные футболки которой продаются на всех курортах. Бесконечные ужасные подделки.
Я хотел прекратить атаки на различные институции, что, собственно, было моей основной обязанностью в Pistols. Мне захотелось просто поэкспериментировать с собственной головой. Ведь ты не сможешь изменить мир, пока не изменишься сам. Так что это было моей главной амбицией. Звучит как утопия, но именно на этой идее и строилось творчество PiL.
Я хотел толкать людей на риски. Мы не были ограничены в структуре. В Pistols мы сочиняли песни по схеме «куплет-припев-куплет-припев-конец». Кратко и прямолинейно. В PiL в этом плане у нас не было никаких ограничений. Ограничением было то, что в итоге нам приходилось презентовать звукозаписывающей компании 20-минутные треки на тройном альбоме. Зачастую им было очень сложно принимать это. Но тебе дается лишь один шанс в жизни. Так что идея записывать альбомы вроде «Metal Box» было правильным решением.
(Смеется.) Очень сомневаюсь в этом. Хотя, возможно, вы и правы, так как после нас он подписал еще ряд групп, которые звучали как PiL и стали нашими последователями. Голову хотят отрубить лишь тому, кто пробивает ворота первым, верно? Но в моем случает эта гильотина была полезным опытом, как и все остальные вещи в жизни.
Ее это очень сильно тронуло. И хоть она никогда не слышала ничего подобного, она все равно понимала, как я страдаю, наблюдая за ней и не имея возможности сказать: «Ты скоро умрешь». Мне было очень сложно исполнять эти песни живьем. Каждую ночь приходилось совершать над собой усилие, а потом на все это наложилась еще и смерть отца (в 2008-м). Когда оба родителя уходят, ты удивительным образом осознаешь свое одиночество в этом мире. Я очень скучаю по ним, и мне очень жаль, что я так и не успел сказать им многие вещи.
Это ваша вина! Не моя! (Смеется.) Почему я не родился в богатой семье? Что, черт возьми, это все значит? Меня что, подменили при родах? Я незаконнорожденный наследник короны?
(Смеется.) Это было бы ужасно смешно!
В хороших регулярные ссоры. И второе — отсутствие секретов друг от друга. Просто вывали все как есть и положи конец недоразумениям, хоть иногда это бывает ужасно трудно и больно. Впрочем, у нас все ссоры, как правило, заканчиваются смехом. В какой-то момент крик просто перерастает в истерический смех. Ссоры вполне могут быть приятными и бодрящими. Иногда ярость и гнев могут быть очень полезным инструментом.
Источники:
https://www.litmir.me/br/?b=657415&p=22
https://readli.net/chitat-online/?b=1038441&pg=23
https://s30421808267.mirtesen.ru/blog/43981915155
