Невыносимая легкость: быт и я. умственной деятельности студента
Невыносимая легкость: быт и я. умственной деятельности студента
Часть первая. ЛЕГКОСТЬ И ТЯЖЕСТЬ
Идея вечного возвращения загадочна, и Ницше поверг ею в замешательство прочих философов: представить только, что когда-нибудь повторится все пережитое нами и что само повторение станет повторяться до бесконечности! Что хочет поведать нам этот безумный миф?
Миф вечного возвращения per negationem [1] говорит, что жизнь, которая исчезает однажды и навсегда, жизнь, которая не повторяется, подобна тени, она без веса, она мертва наперед и как бы ни была она страшна, прекрасна или возвышенна, этот ужас, возвышенность или красота ровно ничего не значат. Мы должны воспринимать ее не иначе, как, скажем, войну между двумя африканскими государствами в четырнадцатом столетии, ничего не изменившую в облике мира, невзирая на то, что в ней погибло в несказанных мучениях триста тысяч чернокожих.
Изменится ли что-то в войне двух африканских государств в четырнадцатом столетии, повторяйся она бессчетное число раз в вечном возвращении?
Несомненно, изменится: война превратится в вознесшийся на века монолит, и ее нелепость станет непоправимой.
Если бы Французской революции суждено было вечно повторяться, французская историография куда меньше гордилась бы Робеспьером. Но поскольку она повествует о том, что не возвращается, кровавые годы претворились в простые слова, теории, дискуссии и, став легче пуха, уже не вселяют ужаса. Есть бесконечная разница между Робеспьером, лишь однажды объявившимся в истории, и Робеспьером, который вечно возвращался бы рубить французам головы.
Итак, можно сказать: идея вечного возвращения означает определенную перспективу, из ее дали вещи предстают в ином, неведомом нам свете; предстают без облегчающего обстоятельства своей быстротечности. Это облегчающее обстоятельство и мешает нам вынести какой-либо приговор. Как можно осудить то, что канет в Лету? Зори гибели озаряют очарованием ностальгии все кругом; даже гильотину.
Недавно я поймал себя на необъяснимом ощущении: листая книгу о Гитлере, я растрогался при виде некоторых фотографий, они напомнили мне годы моего детства; я прожил его в войну; многие мои родственники погибли в гитлеровских концлагерях; но что была их смерть по сравнению с тем, что фотография Гитлера напомнила мне об ушедшем времени моей жизни, о времени, которое не повторится?
Это примирение с Гитлером вскрывает глубокую нравственную извращенность мира, по сути своей основанного на несуществовании возвращения, ибо в этом мире все наперед прощено и, стало быть, все цинично дозволено.
Если бы каждое мгновение нашей жизни бесконечно повторялось, мы были бы прикованы к вечности, как Иисус Христос к кресту. Вообразить такое ужасно. В мире вечного возвращения на всяком поступке лежит тяжесть невыносимой ответственности. Это причина, по которой Ницше называл идею вечного возвращения самым тяжким бременем (das schwerste Gewicht).
А коли вечное возвращение есть самое тяжкое бремя, то на его фоне наши жизни могут предстать перед нами во всей своей восхитительной легкости. Но действительно ли тяжесть ужасна, а легкость восхитительна? Самое тяжкое бремя сокрушает нас, мы гнемся под ним, оно придавливает нас к земле. Но в любовной лирике всех времен и народов женщина мечтает быть придавленной тяжестью мужского тела. Стало быть, самое тяжкое бремя суть одновременно и образ самого сочного наполнения жизни. Чем тяжелее бремя, тем наша жизнь ближе к земле, тем она реальнее и правдивее.
И, напротив, абсолютное отсутствие бремени ведет к тому, что человек делается легче воздуха, взмывает ввысь, удаляется от земли, от земного бытия, становится полуреальным, и его движения столь же свободны, сколь и бессмысленны.
Так что же предпочтительнее: тяжесть или легкость? Этот вопрос в шестом веке до Рождества Христова задавал себе Парменид. Он видел весь мир разделенным на пары противоположностей:
свет — тьма; нежность — грубость; тепло — холод; бытие — небытие. Один полюс противоположности был для него позитивным (свет, тепло, нежность, бытие), другой негативным. Деление на полюс позитивный и негативный может нам показаться по-детски простым. За исключением одного примера: что же позитивно — тяжесть или легкость?
Парменид ответил: легкость — позитивна, тяжесть — негативна. Прав ли он был или нет? Вот в чем вопрос. Несомненно одно: противоположность “тяжесть — легкость” есть самая загадочная и самая многозначительная из всех противоположностей.
Я думаю о Томаше уже много лет, но лишь в свете этих раздумий увидел его явственно. Увидел, как он стоит у окна своей квартиры, смотрит поверх двора на стены супротивного дома и не знает, что делать.
Он впервые встретил Терезу три недели назад в одном маленьком чешском городке. Едва ли час провели они вместе. Она проводила его на вокзал и ждала, пока он не сел в поезд. Десятью днями позже она приехала к нему в Прагу. Они познали друг друга еще в тот же день. Ночью начался у нее жар, и затем она неделю пролежала в гриппе у него дома.
Томаш почувствовал тогда неизъяснимую любовь к этой почти незнакомой девушке; ему казалось, что это ребенок, которого положили в просмоленную корзинку и пустили по реке, чтобы он выловил ее на берег своего ложа.
Она пробыла у него неделю, пока не поправилась, а потом снова уехала в свой городок, что в двухстах километрах от Праги. И тут наступила та минута, о которой я говорил и которая представляется мне ключом к его жизни: он стоит у окна, смотрит поверх двора на стены супротивного дома и размышляет.
Надо ли ему навсегда позвать ее в Прагу? Он боялся этой ответственности. Позови он ее сейчас, она приедет и предложит ему всю свою жизнь.
Или уж вовсе не напоминать ей о себе? Это значит, Тереза останется официанткой в ресторане того захолустного городка, и он никогда не увидит ее.
Хотел ли он, чтобы она приехала к нему, или не хотел?
Он смотрел поверх двора на супротивные стены и искал ответ.
Вновь и вновь он вспоминал, как она лежала на тахте; она не вызывала в памяти никого из его прошлой жизни. Она не была ни возлюбленной, ни женой. Это был ребенок, которого он вынул из просмоленной корзинки и опустил на берег своего ложа. Она уснула. Он наклонился к ней. Ее горячечное дыхание участилось, раздался слабенький стон. Он прижался лицом к ее лицу и стал шептать ей в сон утешные слова. Вскоре он заметил, что ее дыхание успокаивается, и ее лицо невольно приподнимается к его лицу. Он слышал из ее рта нежное благоухание жара и вдыхал его, словно хотел наполниться доверчивостью ее тела. И вдруг он представил, что она уже много лет у него и что она умирает. Им сразу же овладело отчетливое ощущение, что смерти ее он не вынесет. Ляжет возле и захочет умереть вместе с нею. Растроганный этим воображаемым образом, он зарылся лицом в подушку рядом с ее головой и оставался так долгое время.
Невыносимая легкость: быт и я
Говорят, что абсолютный порядок в доме и здоровая психика его хозяйки – вещи совершенно несовместимые. Те, кто может позволить себе помощницу по хозяйству, с радостью делают это, а те, кто не могут, – проявляют изобретательность. Например, американка Марла Силли в конце 90-х придумала систему ведения домашнего хозяйства FlyLady, ставшую популярной во всем мире.
Для миллионов из нас
Своей системой американка сумела превратить женщин, непрерывно ползающих по дому с тряпкой, в порхающих по нему богинь, причем в абсолютной чистоте. «Целевая аудитория» FlyLady – работающие, занятые или не очень организованные представительницы прекрасного пола, которым не удается поддерживать постоянный порядок в своем жилище. Женщины, склонные класть на алтарь уборки все свои силы и свободное время, и все равно страдающие от чувства вины – ведь их быт так и не стал идеальным.
Как организована эта чудодейственная система? Сайты (англоязычные и переводные) содержат основные методические принципы, а ежедневная e-mail-рассылка побуждает хозяек к конкретным действиям. Сайт обещает, что подход к ведению хозяйства в духе FlyLady позволит всего за 31 день навести порядок в собственном доме и сформировать полезные привычки – такие, которые будут поддерживать его постоянно. Самоорганизация и самодисциплина – вот «киты», на которых держится настоящая «летающая леди».
Если вы хотите присоединиться к системе и стать «реактивной хозяйкой», вас ждут сайты: flylady.org.ua, flylady.ru, ladybee.ru и ЖЖ-сообщество flylady-ru.livejournal.com. Здесь есть описание базовых принципов FlyLady, задания на неделю, планировщики, e-mail-рассылка с заданиями на каждый день и форумы для общения единомышленниц.
Хотите поддержать российских домохозяек, вам на reellady.ru – ресурс, посвященный первой российской системе уборки – «Путь чистоты». На этом сайте сможете узнать об альтернативах FlyLady – системах «ПАЗ» и «Сияющий дом».
Как это работает?
Название Fly Lady – аббревиатура Finaly Love Yourself, переводится как «Полюби себя наконец». Легкость, получение удовольствия от работы, умение оставлять силы и время для себя любимой – вот чего добиваются «флаюшки» своей регулярной работой по дому. Вот их основные правила:
– никакого перфекционизма. Изнуряющая работа на результат и стремление к идеальному порядку развивают лишь ненависть к уборке и зачастую – желание любыми способами ее отложить. Генеральная уборка по выходным не имеет никакого отношения к FlyLady.
– четкое планирование. Первый помощник «летающей хозяйки» – домашний ежедневник, он же планировщик. Чем больше домашних и околодомашних дел вы будете продумывать и прописывать, тем лучше для вас.
– бережное отношение ко времени. Если почистить обувь сразу же по возвращении с улицы, это займет гораздо меньше времени, чем если отложить этот вопрос на несколько часов. То же относится к кухонной плите – проще отмыть ее сразу же после готовки.
– использование таймера. «Флаюшка» не работает на результат, ее задача не сделать, а поделать. Она засекает ровно 15 минут и наводит порядок в каком-либо одном месте. Когда таймер просигналил, уборка закончена.
– поддержание в порядке сначала хозяйки, а потом дома. Когда с самого утра хозяйка причесана, накрашена, одета так, что не стыдно в любой момент открыть входную дверь неожиданно пришедшим гостям, тогда и работа по дому делается быстрее. Потому что порядок дисциплинирует. Кроме того, автор системы Марла Силли рекомендует использовать для дома обувь на шнурках (в идеале – кеды). Потому что их сложно моментально сбросить и прилечь на диван.
– регулярность уборки. Система предлагает наводить порядок в доме ежедневно по 15 минут. На первый взгляд, этого совсем недостаточно, но регулярность творит чудеса! По FlyLady, дом разделяется на зоны (кухня, детская, прихожая, спальня), одна неделя посвящается только одной зоне. К выходным выбранная зона блестит, ведь суммарно на нее потрачено больше часа!
– создание островка чистоты – места, постоянно находящегося в идеальном порядке. FlyLady предлагает сделать таким островком кухонную раковину. Чистить ее нужно каждый день, пока она не успела стать грязной (чистить даже чистое!). Так формируется любовь к работе по дому, поднимается настроение и появляется мотивация сделать чистым весь остальной дом.
«Флаюшки», как их ласково называют в России, имеют свою уникальную терминологию:
Ритуалы (в других переводах – «рутинки») – ежедневная работа по дому, которая заносится в специальный список. Первоначально он может состоять из двух-трех пунктов. Постепенно список будет дополняться и поможет наиболее рационально использовать время. Главная рутинка – вечерняя: слегка убрать в квартире, чтобы она была готова к следующему дню, продумать завтрашний день (приготовить одежду, достать продукты для разморозки, заглянуть в свой планировщик и расписание ребенка), уделить время себе. Для особо уставших есть усеченный вариант: почистить раковину, приготовить одежду на завтра, почистить зубы.
Размусоривание – активная борьба с хламом. Квартиру можно сделать заметно чище, если выбросить 27 ненужных вещей (прочитанный журнал, одинокий носок, старую зубную щетку и т.д.). Размусоривание затрагивает и электронный хлам – ненужные файлы, e-mail- и смс-сообщения. Занимаемся этим по 5 минут в день до тех пор, пока есть что выбрасывать.
Горячие точки (хотспоты или хотпоинты) – места, где вещи скапливаются с катастрофической скоростью. Например, прикроватная тумбочка, рабочий стол или столик в прихожей. Погасить хотспот – значит уделить пару минут разгребанию беспорядка на его начальной стадии, пока он еще не стал ужасающим.
Как я живу по системе FlyLady
Еще не будучи знакомой с системой «Флайледи», я уже разделяла основной ее принцип: отказ от идеализма. В моем доме был порядок. Практически полный. То есть пыль с монитора вытирал тот, кому она больше мешала, и пластиковые контейнеры организованно составлял на полку тот, у кого они вываливались. Поэтому я решила опробовать новую стратегию уборки и узнать, нельзя ли получить больший порядок за меньшие усилия. Оказалось, что не все правила системы удается с легкостью соблюдать, но те, которые мне понравились, действительно прижились. И теперь мой день (в соответствии с правилами FlyLady) выглядит примерно так. Поднимаюсь утром и… не надеваю обувь! У меня нет и никогда уже не будет этой западной привычки ходить по дому обутой, зато вот педикюр есть. Двухлетняя дочь его принимает на ура («Мама, какие у тебя красивые ногти!»), да и мужу люблю продемонстрировать. Здесь я точно в полете, вернее, в пролете.
Захожу на кухню. Уже с порога видно – раковина блестит. Эта привычка долго не хотела формироваться: мне трудно было заставить себя чистить что-то еще не грязное. А ведь если чистить раковину каждый вечер, она просто не успевает испачкаться! Поэтому я слегка протираю ее с чистящим средством.
Одежда ребенку в сад приготовлена. Воистину, делать все, что возможно с вечера – прекрасное правило! Согласно заветам FlyLady, с вечера кладу обед для мужа в ланч-бокс, с вечера собираю сумку в тренажерный зал. Я теперь даже кофе варю с вечера. Пять минут вечером берегут пятнадцать минут утром!
Хотпоинты – это моя большая гордость, потому что я смогла с ними справиться. Моей самой «горячей точкой» бардака было кресло на лоджии. Раньше я постоянно складывала туда высохшее белье (сохнет оно как раз рядом), и оставляла до момента глажки. Так оно могло пролежать и неделю, и десять дней. Теперь, по совету FlyLady, неглаженому белью выделено отдельное место в шкафу на лоджии, там оно не портит вид и мое настроение.
Хотпоинт на подоконнике, где постоянно копились упаковки с салфетками, витаминки, зубочистки, я ликвидировала. Полку в прихожей разбираю раз в 3–4 дня, пока не успевает окончательно забиться. Генеральную уборку отменила вовсе, потому что каждый день делаю какую-нибудь «мелочь» вместе с дочкой. Или разбираю завал без нее – правда, не за 15 минут, как рекомендуют флаюшки, а за 19 – ровно столько идут «Бременские музыканты».
Кухня – вот авгиевы конюшни моей квартиры. Отсюда можно выбросить не 27 вещей, а все 100. Вот двух- и трехлитровые банки, резиновые и металлические крышки к ним. Что они делают в моем доме, если я никогда не занимаюсь заготовками на зиму? Отправляю свекрови! Вот практически нетронутые упаковки печенья – даже не вспомню, кто их принес. В моей семье такое не съедается, а выбросить сразу – жалко. В мусорку безжалостно! Места в кухонных шкафчиках стало заметно больше всего за три минуты, плюс бонусы – случайно обнаруженные полкило кофе из Турции и упаковка сушеного инжира из Казахстана.
Размусоривание дается мне проще всего – в какой-то момент обнаруживаешь, что сегодня в доме всего пара мелких вещей на выброс, остальное – нужное, да и лежит на своем месте. Правда, периодически я даю слабину и выставляю на продажу то, что совсем нельзя выбросить, например, детские игрушки и одежду. Тогда вещи задерживаются в доме еще на пару недель.
А вот планирование – мой камень преткновения. Совсем не могу приучить себя записывать, держу все в голове, и какая-нибудь мелочь постоянно от меня ускользает. Например, забываю вовремя снять показания счетчиков – (все-таки гуманитарный склад ума никак не отменишь). В целом же квартира стала гораздо более чистой, при стойком ощущении, что я практически ничего в ней не убираю.
Для оптимизации ежедневной рутины (уборки и готовки) можно также зайти на сайты life-hak.ru и lifehacker.ru.
Лайфхакинг – относительно новое в Интернете сообщество смышленых ребят, которые упрощают жизнь себе и другим за счет несложных идей. Легко и просто отделяют желток от белка с помощью пластиковой бутылки или хитрым способом помещают на вешалки в шкафу больше вещей. Одним словом, это веселые и незаурядные советы на каждый день, призванные облегчить решение бытовых вопросов.
Здесь и сейчас!
Как любая теоретическая система, в переложении на практику FlyLady содержит более и менее применимые советы. Но каждая женщина точно сможет найти что-то полезное для себя. Например, для меня главная польза системы FlyLady – теория хотпоинтов. А если еще настойчиво несколько раз объяснить домашним, что одному не под силу разобрать то, что регулярно замусоривают трое-четверо, результат будет точно! Кроме того, система FlyLady напоминает: «Ваш дом стал грязным не за один день, и он не станет чистым за одну ночь. Маленькие шажки приведут вас к желаемому результату». За работу, летающие хозяйки!
Милан Кундера. Невыносимая лёгкость бытия.
Роман Милана Кундеры «невыносимая легкость бытия» до сих пор читается и переиздаётся, хотя вышел в 1984 году. У меня книга издательства «Азбука классики». То есть классикой считается. По крайней мере – классикой антикоммунистической литературы. Роман переведён на множество языков, по нему снят фильм. В романе много политики и много эротики. Причём эротики в несколько раз больше, чем политики. В политической части автор ушёл от банального антикоммунизма. Коммунизм он неприемлет всей душой, но чуть ли не главная часть авторской иронии направлена против антикоммунизма, как иделогии и движения. Достаётся и диссидентствующей интеллигенции внутри Чехии, и чешским эмигрантам, и западным интеллектуалам. Основной смысл эротической части выразить в одном предложении довольно сложно. Но я всё-таки попробую: женщины ценят в мужчине силу, которая может переходить в насилие, и готовы такому мужчине добровольно подчиняться (отдаваться). И в этом их природа, и в этом их счастье.
Действие романа происходит в Праге в 1968 году и позднее. Главный герой – врач Томаш. Ему около 40 лет, когда-то он развёлся с женой, отказался принимать любое участие в воспитании сына, за что уже его родители порвали с ним. Он ведёт жизнь бабника, у него масса постоянных и временных любовниц. В одной из поездок в провинцию он встречает официантку Терезу, которая переезжает к нему жить, то есть становится фактической женой. Свои связи с другими женщинами он не прекращает. В 1968 году Тереза фотографирует русские танки и народные протесты. Через некоторое время они вдвоём выезжают в Цюрих, вроде бы навсегда. Но в один день Тереза, при всей своей любви к Томашу, срывается с нового места и едет обратно. Объяснения этому поступку у неё весьма путанные. Он через неделю тоже едет обратно за ней, причём понимает, что обратной дороги нет, двери на выход из Чехословакии уже захлопнулись. В Праге он поначалу работает в своей больнице. Однажды его вызывает директор и предлагает подписать покаянное письмо по поводу антикоммунистической статьи, которую Томаш опубликовал ещё до начала Пражской революции. Томаш после некоторых колебаний отказывается, его увольняют. Он работает в провинциальной больнице уже не хирургом, а простым врачом, «выписывающим аспирин». Но его и там достаёт тайная полиция, и он уходит и оттуда. И становится простым мойщиком окон. Уже в этом качестве он встречается со взрослым сыном, диссидентм, который предлагает ему подписать открытое письмо за освобождение полизаключённых. Томаш тоже отказывается. Терезу выгоняют из журнала и она снова работает официанткой. В конце они вдвоём перезжают жить в деревню, где Томаш работает водителем грузовика, а Тереза пасёт коров. В деревне его измены наконец прекращаются. Однажды они вдвоём едут на грузовике в город, грузовик срывается с обрыва и они погибают. Вообщем жили они вместе сравнительно долго (больше 10 лет), относительно счастливо и умерли в один день.
Интересен момент, когда директор больницы предлагает подписать Томашу покаянное письмо и Томаш с удивлением замечает, что все вокруг ждут от него этой подписи. Те, кто сами когда-то смалодушничали, были бы рады его малодушию, ведь «инфляция малодушия делает их поведение общепринятым и возвращает им утраченную честь» . А те, кто сами подвергались преследованиям или ещё не успели по молодости тоже ждут, они «к трусу питают тайную любовь: без него их мужество стало бы обычным и напрасным усилием, каким уже никто не восхищался бы». И Томаш, поначалу, отнюдь не против подписать. Никаких особых политических принципов у него нет. Но он не может терпеть постоянных взглядов и многозначительных улыбок в свой адрес. Хотя он мало уважал окружающих людей, оказалось, что он всё равно зависит от их мнения. Некий молодой врач С. с видом нравственного превосходства заводит с ним разговор: «Ну что, подписал отречение? Нет, пока? Ну так скоро подпишешь. » Потом этот же врач, продолжающий оставаться врачём, через несколько лет встречает его, моющего окна в магазине. Томаш на него зла не держит, но разговор у них не клеится, ведь С. никак ему не помогал, никак не поддерживал за эти годы и ему самому неприятно видеть живой упрёк себе.
Когда сын даёт Томашу на подпись петицию за освобожение политзаключённых, тот поначалу тоже собирается подписывать. Но его останавливают слова сына: «Ты обязан это подписать». И мысли, что у Терезе от этой подписи могут быть дополнительные волнения. Вообщем, каждый раз это не какой-то сознательный, продуманный выбор, основанный на принципах и убеждениях.
В книге есть два героя второго плана. Сабина, художница из Праги, бывшая любовница Томаша, перехавшая после Пражской весны в Женеву. И её любовник, преподаватель Женевкого университета, Франц.
По поводу как раз их отношений Кундера делает несколько замечаний, в которых выражено его понимание эротического.
«Франц никогда не смог бы ничего приказать Сабине. Он никогда не потребовал бы от неё, как некогда Томаш, положить на пол зеркало и ходить по нему обнажённой. И не то, чтобы ему недоставало чувственности, ему не доставало силы приказывать. Существуют вещи, которые можно осуществить только насилием. Телесная любовь немыслима без насилия.
Сабина сказала:
– Почему ты никогда не воспользуешься своей силой против меня?
– Потому что любить – значит отказаться от силы, – ответил Франц тихо.
Сабина поняла две вещи: во первых, это фраза прекрасна и правдива; во вторых, этой фразой Франц дисквалифицирует себя в её эротической жизни. ” И Сабина очень скоро бросает Франца без прощаний и объяснений.
Кто были те двести женщин Томаша и почему они соглашались ими стать? В романе описана, кроме Сабины и Терезы, только одна. Эта клиентка, которая вызвала его мыть окна. И, по все видимости, заранее зная, кто к ней придёт и заранее предполагая, чем они будут заниматься вместо мытья окон (а он с ней не знаком). В описании того, что дальше происходило, характерен следующий момент. Томаш «сказал ей своё обычное «разденьтесь!», но она, вместо того, чтобы подчиниться, попросила: «Нет, сначала вы!». Для него это было столь непривычным, что привело его в смущение.» То есть можно понять, что предыдущие полторы сотни женщин выполняли приказ Томаша беспрекословно.
Тереза изменила Томашу только один раз и этот случай тоже подробно описан. Она намеревалась только поиграть и когда тот инженер повёл её к тахте, она произнесла фразу «Но это не моё желание!». Но эта фраза не имела никакого действия на инженера, он продолжал делать то, что хотел. «Она не сопротивлялась, но и не помогала ему». Тереза думает в минуту близости, что ненавидит этого инженера, хочет плюнуть в него, но, тем не менее, телесное наслаждение испытывает. И потом в течении месяца «каждый день она тревожилась, что инженер объявится у барной стойки и что она не в силах будет сказать «нет». Но по мере того, как проходили дни, опасение, что он придёт, вытеснялось страхом, что не придёт.» И кто поймёт этих женщин? Чего же они хотят?
Конечно, можно сказать, что у этих двух женщин (да и у остальных женщин Томаша) были большие проблемы с родителями в детстве (об этих проблемах сказано), что это всего лишь героини романа, что это всего лишь выражение комплексов самого Кундеры и т.д. Что большинство женщин (и читательниц ЖЖ) не такие. Но мне кажется, что что-то важное Кундера ухватил. В одном из философских отступлений Кундера пишет, что хотя большинство теологов отвергали мысль, что Адам и Ева совокуплялись в Раю, Иоанн Скот Эриугена такую мысль допускал. «Однако представлял себе, что половой орган у Адама мог подниматься примерно так, как поднимается рука или нога, то есть когда он хотел и как хотел. Если можно поднять фаллос по простому приказу мозга, то возбуждение, выходит, вещь на свете ненужная. Фаллос поднимается не потому, что мы возбуждены, а потому, что мы приказываем ему это. Великому теологу несовместимым с Раем представлялось не совокупление и связанное с ним наслаждение. Несовместимым с Раем было возбуждение.» Последняя фраза мне кажется ключевой. Возбуждение несовместимо с Раем. В возбуждении всегда присутствует элемент Ада, то есть насилия, боли, отвращения, порока, святотатства и т.д. Некий элемент порока должен быть либо в сексуальном объекте, либо у самого субъекта должна быть готовность совершить что-то порочное. Это как минимум, а скорее у обоих. Мне в этом смысле совершенно непонятна сексуальная жизнь добропорядочных христиан. По идее, они после каждого совокупления должны идти на исповедь (по крайней мере муж). Типа желал ближнему причинить боль, желал чужого или своего унижения и т.д. Но в иных, нехристианских культурах, где нет архетипов Ада и Рая, там, возможно, всё не так. Да и в христианском мире, может не всегда возбуждение идёт рядом с пороком. Но в мировоззрении Кундеры всегда.
За названием книги «Невыносимая лёгкость бытия» стоит важная мысль Кундеры, которую я пока не упоминал. Роман начинается с объяснения идеи Вечного возвращения. Мол, если бы всё, что происходит, когда-нибудь повторялось, то на каждом поступке «лежит тяжесть невыносимой ответственности». Но так как никакого Вечного возвращения нет, то и никакой тяжести бытия, то есть тяжести ответственнсти нет. Есть лёгкость бытия. Что бы мы не сделали, какой бы выбор не совершили, у нас нет шансов проверить, правильный ли был выбор. «Нет никакой возможности проверить, какое решение лучше, ибо нет никакого сравнения. Мы проживаем все разом, впервые и без подготовки. Как если бы актер играл свою роль в спектакле без всякой репетиции. Но чего стоит жизнь, если первая же ее репетиция есть уже сама жизнь? Вот почему жизнь всегда подобна наброску. Но и «набросок» не точное слово, поскольку набросок всегда начертание чего-то, подготовка к той или иной картине, тогда как набросок, каким является наша жизнь, — набросок к ничему, начертание, так и не воплощенное в картину.
Einmal ist keinmal … Единожды — все равно что никогда. Если нам суждено проживать одну-единственную жизнь — это значит, мы не жили вовсе. » Мне кажется эта цитата выражет умонастроение, противоположное экзистенциализму. Основная идея экзистенциализма, что человек сам себя делает. Основная идея Кундеры, что человек ничего из своей жизни сделать не может, правильно ли он выбирал – никогда не узнает, картины из набросков не получится.
Источники:
https://www.litmir.me/br/?b=62437&p=1
https://www.katrenstyle.ru/articles/journal/life/rest/nevyinosimaya_legkost_byit_i_ya
https://golovin1970.livejournal.com/59855.html
