Петр ширяев – цикута. Известные люди: Ширяев Петр Алексеевич: Дедушка Тальони

uvarov0

Уварово

Петру Алексеевичу Ширяеву была дана недолгая жизнь; а для писательского действия в ней был отведен совсем малый срок. С молодых лет он начал скитания, принял участие в революционной борьбе, узнал суд, тюрьмы, арестантские роты, ссылку в Сибирь и, наконец, бегство и эмиграцию. Скитаясь по многим странам Запада, Ширяев особенно полюбил трудовой итальянский народ, изучил его язык и впоследствии радовался каждой возможности перевести на русский язык книги того или другого хорошего итальянского писателя.

Все, что Ширяев пережил сам, стало темой многих его повестей и рассказов. Они убедительны правдой жизни, узнанной лично, а не только наблюдаемой со стороны. В этом смысле большинство из того, что написано Ширяевым, очень располагает к себе.

Петр Алексеевич Ширяев появился в советской литературе в двадцатых годах. Первая мировая война застала его, как и многих политических эмигрантов, за границей, в Италии. Но, как и многие из тех, кто бежал из царских тюрем или ссылки, Ширяев ждал того дня, когда его родная страна сбросит с себя ненавистное самодержавие.

Редактируя как-то книгу автобиографий советских писателей, я попросил и Ширяева написать свою автобиографию.

– Надо подумать,- сказал он,- жизнь у меня была сложная и путаная, да и в литературе я сделал еще так мало!

Он долго не присылал мне своего жизнеописания и наконец прислал его в виде короткого письма:

. Пропутавшись около года после изгнания из Реального училища по лесам Ряз. губ. с ружьем и собакой, уехал в Москву, где сошелся с революционными организациями. В 1905 г. желторотым юношей дрался на баррикадах в Москве, в результате чего очутился в Бутырках. По выходе из тюрьмы ушел в революционную работу, перешел на нелегальное положение. Снова аресты, тюрьмы, суд и – лишенный всех прав и преимуществ – я был водворен в арестантские роты за вооруженное сопротивление при аресте. Потом ссылка в Сибирь, бегство и наконец эмиграция.

Франция, Италия, Бельгия ets, а в 1917 вернулся в Россию, побыл на фронте, а с 1924 начал писать. Первая вещь напечатана в за 1925 г. № 3.

Вот приблизительно все.

– Петр Алексеевич,- сказал я ему при встрече,- ведь это короче воробьиного носа, что вы мне прислали.

– Знаете,- засмеялся он,- когда я принялся за описание своей жизни для сборника о писателях, то подумал: чем короче напишу, тем более это будет соответствовать тому, что я сделал в литературе. Ведь сделал я пока еще очень мало.

Это было не самоуничижением, а в природе критически строгого к себе и совестливого писателя. Скромность писателя не добродетель, а следствие глубокого понимания своей ответственности и своего назначения, и чем глубже это понимание, тем строже к себе писатель. Ширяев поздно начал писать, и поэтому особенно дорожил каждым годом своей писательской жизни, молодое расточительство было ему уже , как шутливо сказал он мне как-то.

– Писать вообще нелегко, а когда сознаешь, что поздно начал и нужно наверстывать – тем более.

Его первую большую вещь приветил в 1925 году журнал , и с этой поры, собственно, и началась писательская деятельность Ширяева.

Как нередко случается в жизни, люди самого различного душевного толка и глубоко несхожие один с другим начинают вдруг дружить в такой степени, что становятся почти неразлучными: так дружил в те времена Ширяев с драматургом Павлом Сухотиным и поэтом, а впоследствии и прозаиком, Константином Большаковым. Дружба эта была не по общности творческих интересов, скорее, это было приятельство. Но по свойствам своей натуры Ширяев не упустил, наверно, ни одного случая проявить товарищескую верность: множество раз устремлялся он устраивать дела не слишком обласканных на своем литературном пути товарищей; сил, когда дело касалось кого-либо другого, Ширяев не жалел, хотя у него самого было их не так-то много.

Писатель Андрей Соболь, проведший с Ширяевым не один год в эмиграции – во Франции и в Италии, сказал о нем:

– Ширяев вроде бруска. общаясь с ним, оттачиваешь принципиальность, товарищ он удивительно верный – Петр.

Есть одна закономерность: когда писатель поздно приходит в литературу, ему предстоит с опозданием выработать и профессиональные навыки: рабочий стол требует не только усидчивости, он служит ежедневным напоминанием о том, что – подобно музыканту – надо непрерывно упражняться в своем деле, пусть это будет иной раз лишь простой гаммой. Этой профессиональной усидчивости, по всем обстоятельствам его скитальческой жизни, Ширяеву не хватало: он написал меньше, чем мог и задумал.

В однотомник Петра Ширяева вошло не все, написанное им, однако лучшее, что он написал, и в первую очередь, конечно, его отличная повесть . Задумав написать эту повесть, Ширяев специально уехал на один из конных заводов где-то возле Воронежа. Вернулся он оттуда свежо взволнованный, как это бывает всегда, когда писатель находит свою тему, притом в такой степени близкую, что остается только сесть за стол и понудить руку поспеть за мыслью. Одно все-таки несколько беспокоило Ширяева: он встретил на конном заводе другого писателя, страстно любившего лошадей и выпустившего незадолго до этого книгу ; писателем этим был И. Бабель.

– Вы не спросите как-нибудь Исаака Эммануиловича, не задумал ли он что-нибудь написать о лошадях? – попросил меня Ширяев стеснительно.- Ведь это было бы так неудачно, если бы мы стали писать на одну и ту же тему.

Бабель, великий ходок по жизни, романтик и тонкий наблюдатель, засмеялся, когда я спросил его о том, что беспокоило Ширяева.

– Пусть себе пишет, – сказал он,- моя тема не о лошадях, а о том, как лошади дышат и любят.

Гиперболизм Бабеля был всегда романтическим, и Ширяев успокоился. Потом он написал свою книгу .

Ширяев был человеком высокообразованным, но нигде и никогда не показывал это: мне кажется, что даже его близкие друзья не знали, что Ширяев в совершенстве владел итальянским языком и мог свободно, чрезвычайно близко к оригиналу, переводить с него. У меня хранится не одно письмо Ширяева именно по поводу его переводов с итальянского языка: вернувшись в ту пору из Италии, я принял некоторое участие в ознакомлении советских читателей с молодой итальянской литературой и привлек к этому и Ширяева. Он блистательно перевел тогда книгу Марио Собреро , выпущенную издательством , и ряд рассказов Папини, Борджезе, Пиранделло.

,- пишет он мне в одном из писем. те, в которых как раз говорится о Сицилии. Великолепны его , хотя и не свободные от специфической идеологии издательской фирмы . Книгу Лючио Риденти будут читать все. Перевод ее труден чрезвычайно в силу прихотливых скачков мысли, синонимов и специальных словечек, которым подыскивать эквивалент крайне трудно. В пятницу – ежели встану – в Союз приду и принесу статью Преццолини об экономическом положения итальянских писателей. Хороша для .

Эта сторона деятельности Ширяева мало известна; однако, при всей его любви к Италии, дело это было для Ширяева побочным. В 1927 году вышла его первая книга “Печальная комедия”, а в 1928 году издательство выпустило книгу его рассказов “Цикута”. В рассказе, давшем название всей книге, Ширяев приоткрывает одну из трагических страниц прошлого: руководитель подпольной организации оказывается провокатором, предает одного за другим членов организации, и в образе присяжного поверенного Вениамина Аполлоновича Гудима можно узнать зловещую фигуру пресловутого провокатора Азефа. Повесть Ширяева “Внук Тальони” написана в традициях русской классической литературы: мы знаем изумительную повесть Л. Н. Толстого “Холстомер” и рассказ “Изумруд” А. И. Куприна; в повестях этих история одной лошади служит лишь для широкого раскрытия ряда судеб и общественных отношений того времени.

По всему тому, что заложено в книгах Петра Ширяева, по искренности их голоса, по строгости писателя к себе, книгам этим дано остаться во времени. Ширяев не писал проходных вещей; у него есть рассказы более сильные или менее сильные, но все написано им по внутренней необходимости, причем, как мне кажется, с постоянным ощущением, что сделано это не в полную силу: Ширяев принадлежал к тем достойным писателям, которые всегда недовольны собой, всегда критически сами проверяют себя, но мы знаем, что это и составляет двигательную силу таланта. Писательская рука Ширяева была надежная, и будь ему дана более долгая жизнь, он несомненно написал бы еще многое, может быть, в конце концов и удовлетворившее его самого; впрочем, истинный художник никогда не бывает доволен достигнутым.

Книги Ширяева займут достойное место в советской литературе прежде всего потому, что они написаны искренне, человеком, боровшимся за народное счастье, познавшим много зла и несправедливости в прошлом и всегда верившим в светлое будущее своего народа. Этой верой и согрето все то, что успел Ширяев написать за свою недолгую жизнь.

Внук Тальони

“Внук Тальони” — еще одна замечательная глава отечественной литературной “истории лошади”. Эта повесть, продолжающая традиции “Холстомера” и “Изумруда”, — самое известное из произведений Петра Ширяева.

Наездник Олимп Лутошкин сидел у себя в столовой перед недопитым стаканом чаю, и у него было такое выражение лица, какое бывает у людей, потерявших последние деньги, когда за первым моментом испуга и отчаяния и часто нелепых попыток найти потерянное наступает безнадежное и злобно-сосредоточенное успокоение…

На столе лежали счета от шорника, ветеринарного врача, от кузнеца, беговая размеченная программа этого воскресенья, а пальцы правой руки, вытянутой по столу, мяли записку от очаровательной Сафир, в которой она смешно напоминала, что «завтра вечером я именинница».

Внук Тальони скачать fb2, epub бесплатно

Наездник Олимп Лутошкин сидел у себя в столовой перед недопитым стаканом чаю, и у него было такое выражение лица, какое бывает у людей, потерявших последние деньги, когда за первым моментом испуга и отчаяния и часто нелепых попыток найти потерянное наступает безнадежное и злобно-сосредоточенное успокоение…

На столе лежали счета от шорника, ветеринарного врача, от кузнеца, беговая размеченная программа этого воскресенья, а пальцы правой руки, вытянутой по столу, мяли записку от очаровательной Сафир, в которой она смешно напоминала, что «завтра вечером я именинница».

В издание советского писателя Сергея Диковского (1907-1940) включены повесть “Патриоты”, рассказывающая о мужестве и героизме пограничников Дальнего Востока, о тревожных буднях заставы, и некоторые рассказы.

ПУТЕШЕСТВИЕ К МАДОННЕ

Какое странное, и манящее,

и несущее, и чудесное в слове: доро

га! и как чудна она сама, эта дорога.

Всю жизнь потом Заболотный будет утверждать,- и к тому же без малейшей иронии,- что самые верные люди на свете – конечно, дети. Что даже жизнью своей он обязан тому славному степному народцу – хуторским мальчишкам, которые в сумерках нашли его, поверженного аса, под какой-то там заячьей кураиной в степи и на рядне приволокли в хуторок своим матерям на мороку.

В книге рассказывается о “Жигулёвской кругосветке” (путешествие вокруг Самарской Луки на лодке), которую Алексей Максимович Горький совершил с самарскими ребятами в 1895 году. Сергей Григорьев, тогда двадцатилетний, был участником этой весёлой экспедиции.

Что такое рассказ? Точный ответ найти не просто. Попытки отгородить понятие «рассказ» от понятия «новелла» или, скажем, короткая повесть оказывались бесплодными.

Ясно одно: рассказом называют короткое произведение художественной литературы. Такая формулировка не утверждает ни особое строение, ни наличие или отсутствие вымысла. Она подчеркивает главное свойство, отличающее рассказ от других литературных жанров и определяет его особые качества. Это главное свойство — краткость.

Книга посвящена судьбе Русского Слова, трагическим страницам нашей литературы. В ней рассказывается о писателях, погубленных или гонимых тоталитарной властью.

Повествование основано на новых, бывших до последнего времени закрытыми для общества материалах — документах и рукописях, которые автор обнаружил и исследовал, работая в архивах КГБ и Прокуратуры СССР как организатор и руководитель Комиссии по творческому наследию репрессированных писателей России. Среди героев книги — и знаменитые имена, такие как Николай Гумилев и Анна Ахматова, и менее известные, но яркие таланты, казненные и сгинувшие на островах ГУЛАГа.

Книга — результат многолетней работы автора над этой темой, которой посвящены и другие его книги — «Рабы свободы» (М., 1995) и «Донос на Сократа» (М., 2001).

Издание иллюстрировано редкими архивными фотографиями и документами.

Книги (8)

2016г.

В данную книгу вошла повесть ВНУК ТАЛЬОНИ, написанная в духе лучших традиций русской литературы. Она посвящена жизни крестьянина Никиты Лыкова. В основе повести – борьба за народное счастье, за утверждение высоких гуманистических идеалов.

В данную книгу вошла повесть ВНУК ТАЛЬОНИ, написанная в духе лучших традиций русской литературы. Она посвящена жизни крестьянина Никиты Лыкова. В основе повести – борьба за… Развернуть

“Внук Тальони” – еще одна замечательная глава отечественной литературной “истории лошади”. Эта повесть, продолжающая традиции “Холстомера” и “Изумруда”, – самое известное из произведений Петра Ширяева (1888-1935). В 2005 году по мотивам “Внука Тальони” был снят фильм “Рысак”.

“Внук Тальони” – еще одна замечательная глава отечественной литературной “истории лошади”. Эта повесть, продолжающая традиции “Холстомера” и “Изумруда”, – самое известное из… Развернуть

1996г.

История противостояния охотника Скотти Мак Дугалла и горного барана по имени Крэг давно стала классической. О ней поведал в своей повести известнейший канадский писатель-натуралист Эрнест Сетон-Томпсон.
Повесть Петра Ширяева “Внук Тальони” – взволнованный рассказ о лошадях. Писатель хорошо знал мир коннозаводства, ипподромов и жокеев, его лицо и изнанку. Это знание и позволило ему создать поистине проникновенное произведение.
Также в книгу вошло произведение Бориса Тимофеева “Дик”.

История противостояния охотника Скотти Мак Дугалла и горного барана по имени Крэг давно стала классической. О ней поведал в своей повести известнейший канадский… Развернуть

1980г.

В книгу входят широко известные повести П.Ширяева “Внук Тальони” и Л.Брандта “Браслет 2”, новеллы Ф.Кудрявцева “Тогда были лошади” и автобиографические записки известного советского спортсмена Н.Насибова “Железный посыл”. Эти произведения – о страстных и увлеченных людях, преданных конному спорту. Книга вводит читателя в особый мир взаимоотношений человека и лошади, одного из самых красивых животных, когда-либо прирученных человеком, и ней рассказано о судьбе знаменитых спортсменов и знаменитых лошадей, увлекательно и достоверно описана жизнь Московского ипподрома, на котором воспитываются лучшие советские спортивные лошади.

В книгу входят широко известные повести П.Ширяева “Внук Тальони” и Л.Брандта “Браслет 2”, новеллы Ф.Кудрявцева “Тогда были лошади” и автобиографические записки известного… Развернуть

Источники:

https://uvarov0.livejournal.com/301559.html
https://bookshake.net/b/vnuk-taloni-petr-alekseevich-shiryaev-04798
https://www.livelib.ru/author/317130/latest-petr-shiryaev