Сочинение “Анализ эпизода «Операция» в повести М. Булгакова «Собачье сердце»”

«Сцена проведения профессором Преображенским уникальной операции»

Повесть М.А. Булгакова «Собачье сердце» была написана в момент расцвета сатиры в молодой советской литературе. В 20-е гг. творили Зощенко, Ильф и Петров, сатирические пьесы создавал Маяковский. Революция обнажила противоречия общества, и фельетоны, целые сатирические циклы стали откликом на мещанство и бюрократию нового государства. Правда, такой период в литературе продлился недолго, сатира была признана ненужной, так как в социализм смеяться стало, якобы, не над чем. Однако «Собачье сердце» и сразу после своего создания в 1925 году не могло пройти сквозь цензуру – слишком масштабен был объект сатиры повести. Булгаков не только показал настоящее лицо нового класса, но и поднял проблему революции как эксперимента над страной, проблему судьбы русской интеллигенции и ее ответственности за этот эксперимент.

Сцена операции по превращению собаки Шарика в человека – ключевая в произведении, так как само повествование построено как эксперимент и его результаты можно предвосхитить, внимательно прочитав эпизод о хирургическом эксперименте профессора Преображенского. Основным средством сатиры Булгакова является аллегория и гротеск. Вот Шарика запирают перед операцией в ванной, он сначала яростно строит планы мести за такое «хамство», но потом ясно осознает: «Нет, куда уж, ни на какую волю отсюда не уйдешь, зачем лгать… привык. Я – барский пес, интеллигентное существо, отведал лучшей жизни. Да и что такое воля? Так, дым, мираж, фикция… Бред этих злосчастных демократов…» Оказывается, и воля не нужна, когда живешь в достатке. Хорошо это или плохо? Автор использует скрытое сравнение умозаключений собаки с социальными идеями о положении различных классов в государстве. Действительно, к воле стремились те, кто ничего не имел. Как только даже в рабоче-крестьянском государстве кто-либо приходил к власти и начинал обладать благосостоянием, стремление к свободе и равенству почему-то пропадало. Только лучшие представители обеспеченных классов задумывались о необходимости воли. Но что под ней подразумевалось? Для Шарика это понятие ассоциируется с бродяжничеством. А для профессора Преображенского? Наверное, с возможностью свободно заниматься любимым делом. Таким образом, надо нравственно и интеллектуально дорасти до того, чтобы свобода приносила счастье.

Основная мысль повести – за свободу выбора нужно нести ответственность. Зловеще в операции над Шариком выглядит описание людей, ставящих эксперимент над живым существом. Профессор показан жрецом в белом сиянии, но «поверх белого, как епитрахиль, был надет резиновый узкий фартук. Руки в черных перчатках». У доктора Борменталя отталкивают глаза – «зеркало души»: «Они были настороженные, фальшивые, и в глубине их таилось нехорошее, пакостное дело, если не целое преступление». В восприятии собаки такие люди не способны на добрый поступок. И действительно, Преображенский несколько раз повторяет: «…потеряем время и пса потеряем. Впрочем, для него и так никакого шанса нету»; «Все равно он уже пять раз у вас умер»; «Все равно помрет… ах ты, че…»; «Умер, конечно. »; «Вот черт возьми! Не издох! Ну, все равно издохнет». Он готов к смерти уже полюбившегося пса и воспринимает ее как норму («все равно»). Интересно, как меняются слова в обозначении исхода: «потеряем», «умер», «помрет», «издохнет». Профессор словно отстраняется от животного. Авторская оценка происходящего очевидна: «…оба заволновались, как убийцы, которые спешат».

В деталях портрета «светила науки» подчеркивается антигуманность его дела: «Зубы Филиппа Филипповича сжались, глазки приобрели остренький колючий блеск, и, взмахнув ножичком, он метко и длинно протянул по животу Шарика рану»; «Нож вскочил к нему в руки как бы сам собой, после чего лицо Филиппа Филипповича стало страшным. Он оскалил фарфоровые и золотые коронки и одним приемом навел на лбу Шарика красный венец»; «Филипп же Филиппович стал положительно страшен. Сипение вырывалось из его носа, зубы открылись до десен»; «Лицо у него при этом стало как у вдохновенного разбойника»; «Тут уж Филипп Филиппович отвалился окончательно, как сытый вампир…». Важны глаголы, употребляемые автором при характеристике действий врачей: «ткнул псу в нос», «отшвырнул машинку и вооружился бритвой», «набросился хищно», «полоснул… вертел ножом в теле», «залез в глубину и в несколько поворотов вырвал…», «отвалился от раны, ткнул в нее комком марли и скомандовал», «въелся ножницами», «как тигр, бросился зажимать и зажал», «с хрустом сломал стеклянную ампулку, насосал из нее в шприц и коварно кольнул Шарика где-то у сердца», «зарычал», «засипел» и т.д. Возникает чувство, что описываются кровожадные звери, а не люди в белых халатах. Шарик же, наоборот, показан жертвой с «красным венцом» на лбу. Он выглядит жалко и беспомощно в руках Преображенского и Борменталя: «На узком операционном столе лежал, раскинувшись, пес Шарик, и голова его беспомощно колотилась о белую клеенчатую подушку».

Итог эксперимента оказался страшен для самих экспериментаторов. Профессор терзается мыслью о том, что это собственно он произвел на свет чудовище, провести сложнейшую операцию над которым легче, чем его перевоспитать. Мораль очевидна: нельзя вмешиваться в жизнь, когда трудно предвидеть последствия. Они могут оказаться трагичны. Преображенскому удалось все вернуть на свои места и Полиграфа Полиграфовича превратить в Шарика. Станет ли великий профессор в будущем экспериментировать над природой? Булгаков предостерегает – да! «Пес видел страшные дела. Руки в скользких перчатках важный человек погружал в сосуд, доставал мозги. Упорный человек настойчиво все чего-то добивался в них, резал, рассматривал, щурился и пел: «К берегам священным Нила…» Хоть в облике профессора нет былых зловещих черт мясника, это «важный» и «упорный человек», но его будущие эксперименты настораживают нас. В современном мире проблема вмешательства человека в живую природу очень актуальна. Важно вовремя остановиться и задуматься, а нужна ли революция, когда все придет в свое время эволюционным путем?

Повесть «Собачье сердце»

Третья повесть Булгакова «Собачье сердце» была написана в январе-марте 1925 года. 7 марта Булгаков читает первую часть «Собачьего сердца» на «Никитинском субботнике». 21 марта – там же прочтена вторая часть повести.

К отечественному читателю повесть «Собачье сердце» пришло спустя более шестидесяти лет после ее создания, в 6-й книжке журнала «Знамя» 1987 года. Любопытна московская топография произведения, вновь свидетельствует об определенной автобиографичности повести.

Путь, которым следует Шарик за своим обретенным божественным хозяином, прочерчен Булгаковым со свойственной ему точностью: от кооператива Центрохоза к пожарной Пречистинской команды, мимо Мертвого переулка в Обухов переулок, в бельэтаж.

На улицу Пречистенки и Обухова переулка в бельэтаже жил Н.М. Покровский, родной брат матери М.А. Булгакова, врач-гинеколог и бывший ассистент знаменитого московского профессора гинекологии В.Ф.Снегирева. Этот Н.М. Покровский и был прообразом главного героя повести «Собачье сердце» – Филиппа Филипповича Преображенского.

Фаустианская тема гомункулуса взята Булгаковым в неожиданном ракурсе. Лабораторное существо, явившееся на свет в результате эксперимента – «первой в мире операции по профессору Преображенскому».

В повести есть эпизод, стоящий многословных рассуждений «общего плана», который передает и объясняет мастерство Преображенского. Это описание операции, кульминационная сцена первой части «Собачьего сердца».У Преображенского «зубы сжались, глазки приобрели остренький колючий блеск, оба заволновались, как убийцы, которые спешат. Лицо Филиппа Филипповича стало страшным, сипение вырывалось из его носа, зубы открылись до десен», он «зверски оглянулся, зарычал, злобно заревел, лицо у него, стало как у вдохновенного разбойника …. отвалился окончательно, как сытый вампир…., сорвал одну перчатку, выбросив из нее облако потной пудры, другую разорвал, швырнул на пол и позвони…..» Пот, «хищный глазомер», темп, страсть, отвага, виртуозность, риск и напряжение, которое можно сравнить с напряжением скрипача либо дирижера, – таков Филипп Филиппович в «деле», где слиты воедино и человеческая сущность, и высочайший профессионализм.

Новоиспеченному «трудовому элементу» бросаются в глаза обеды с вином и «сорок пар штанов», его идейному наставнику Швондеру – «семь комнат, которые каждый умеет занимать», а вот годы исследовательской работы владельца этих благ, сотни операций и ежедневный интеллектуальный тренинг ему не видны.

К профессору являются члены домкома, с головой ушедшие в круглосуточное произнесение правильных и революционных речей, заместив ими практическую и будничную работу. И эти, по саркастическому определению профессора, «певцы» и выступают с требованием «трудовой дисциплины» от человека, в отличие от них не оставляющего работы ни на один день – что бы ни происходило вокруг.

Под знамена социальной демагогии, устаивающейся много быстрее и легче, нежели навыки созидательной деятельности, становится Шариков. Он начинает не с задачника и грамматики, а с переписки Энгельса с Каутским, мгновенно «выходя» на самую что ни на есть животрепещущую для него проблему «социальной справедливости», понимаемую как задача «дележа» на всех.

Десятилетия назад потрясение вызвала ленинская мысль, заостренная в формуле о каждой кухарке, которая должна учиться управлять государством. Сначала было услышано, что это должна «каждая кухарка». И лишь со временем внимание переместилось на другую часть фразы: «должна учиться». Но чтобы начать учиться, нужно было осознание необходимости это делать.

Шариков-Чугункин, «стоящий на самой низкой ступени развития», не способный и в минимальной мере оценить всю сложность обсуждаемого предмета («конгресс, немцы, …голова пухнет…»), вступает в полемику с людьми, потратившими на размышления о проблеме годы и годы, на равных, без тени сомнений.

Профессор предвидит нехитрый ход шариковских рассуждений.

«Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?

Шариков пожал плечами.

• – Да не согласен я.
• – С кем? С Энгельсом или с Каутским?
• – С обоими, – ответил Шариков».

И далее Шариков формулирует вульгарную идею дележа на всех поровну, то есть излагает ту самую ложно понятую идею социальной справедливости, которая овладевает умами лишь на соблазнительной стадии дележа, а отнюдь не созидания, накопления того, что лишь много позже станет возможным делить.

Профессор делает попытку, впрочем, тщетную, наглядно объяснить это Шарикову.

Очевидна резкая деградация интеллекта, совершающаяся на наших глазах: бесспорно, бродячая дворняжка стоит на неизмеримо более высоком уровне развития, нежели «вселившийся» в ее тело Клим Чугункин. Вспомним, что именно устами Шарика дается нам первая и чрезвычайно выразительная характеристика профессора Преображенского как «человека умственного труда», который спокоен и независим оттого, что «вечно сыт».

Во второй части – перед нами уже не Шарик, а Клим Чугункин, первые же фразы которого говорят о социальной агрессии, безнравственности, нечистоплотности и полнейшем невежестве. Не случайно и то внимание, с каким фиксирует писатель пластику Шарикова, манеру его поведения. Он стоит «прислонившись к притолоке» и «заложив ногу за ногу», походка у него «развалистая», когда он сел на стул, то «руки при этом, опустив кисти, развесил вдоль лацканов пиджака» и т.д. По Булгакову, в позе, жесте, мимике, интонациях мироощущение человека может быть прочитано не менее отчетливо, нежели услышано в речах и явлено в поступках.

Та «высокая выправка духа», которая не позволяет профессору и его коллеге «тыкать» даже существу, не пользующемуся с их стороны ровным счетом никаким уважением, полярно противоположны шариковским уничижительно-фамильярным формам, в которые свойственному облекать свои отношения к окружающим.

«Обыкновенная прислуга, а форсу, как у комисарши» – о Зине; «еще за такого мерзавца полтора целковых платить. Да он сам» – о соседе по Калабуховскому дому; «папаша» – в адрес Филиппа Филипповича и прочее.

«Вот все у нас как на параде, – обвиняет Шариков своих хозяев, – «извините» да «мерси», а так, чтобы по-настоящему, – это нет». Нормы общения, естественные для профессора и его коллеги, мучительные и обременительные Шарикову, он полагает их «ненастоящими», мучительными всем.

Повесть Булгакова «Собачье сердце» нужно читать не один, а несколько раз. Ведь каждое очередное прочтение вызывает у читателя мысли и эмоции, заставляющие иначе взглянуть на сложное время, описанное в повести. Даже те, кто хорошо знает историю России, не могут дать объективную оценку событиям послереволюционной поры. Ведь для того, чтобы правильно оценить действительность, нужно быть участником тех или иных событий. Повесть Булгакова дает нам возможность «перенестись» в прошлое и взглянуть на мир глазами очевидца.
Эпизод повести, который рассказывает нам о визите Швондера к профессору Преображенскому, безусловно, карикатурен. Но ведь в этом и кроется замысел автора. Он с помощью изощренного гротескного юмора пытается донести до читателя всю абсурдность противостояния старой русской интеллигенции, которая в послереволюционную эпоху оказалась униженной и уничтожаемой, и бюрократов, которые всячески поощряли и поддерживали истинных «хозяев жизни» – и тариев.
Швондер принимает активное участие в судьбе Шарикова, который является собирательным образом, олицетворяя собой «нового человека» – люмпен-пролетария. Швондер считает своим прямым долгом помочь Шарикову адап тироваться к жизни, получить законные права. В повести Швондер заботится о том, чтобы у бывшего пса появились документы. Однако вскоре мы видим, что Шариков разочаровывает своего покровителя. Он не хочет идти воевать, откровенно заявляет, что ему «белый билет полагается».
Шариков бесполезен обществу, но Швондер этого не понимает. Мы видим, что Швондер стоит на ступень выше Шарикова, он облечен властью. Однако на его умственных способностях это не слишком-то сказывается. Швондер привык мыслить штампами, и ему трудно понять, что такой тин, как Шариков не соответствует каким-то правилам и канонам. Шариков – это олицетворение всех дурных качеств и наклонностей, которые только могут быть у человека. Лишенный каких бы то ни было человеческих чувств, он агрессивен, и поэтому страшен. Шариковым никто не сможет управлять, даже Шйондер. Но тот, к сожалению, этого не понимает.
В анализируемом эпизоде мы видим, что Швондер удивлен и шокирован несознательностью Шарикова, который не собирается идти на войну. Ничего удивительного в этом нет: развитый инстинкт самосохранения заставляет новоявленного люмпен-пролетария искать любые пути для того, чтобы обеспечить себе безопасность. Общество, которое будет пытаться опереться на таких «шариковых», обречетго на пропал. Профессор Преображенский прекрасно это понимает, а Швондер, к сожалению, нет.
Профессор пытается купить для Шарикова свободную комнату. Естественно, получает отказ. Эта попытка олицетворяет намерение русской интеллигенции попытаться провести границу между собой и «новыми людьми». Ведь после революции далеко не сразу интеллигентные люди поняли, что мирно сосуществовать с «новыми хозяевами жизни» невозможно. Агрессивные и жестокие «шариковы» не щадят никого, в том числе, и таких, как Швондер.
Истинная ценность эпизода, в котором показано общение главных героев повести, в том, что мы получаем представление, какими методами действовали те или иные люди в послереволюционную эпоху. «Новые люди», олицетворением которых является Шариков, пока еще не чувствуют себя подлинными хозяевами. Но они уже поняли, что их согласны охотно поддерживать, что делает Швондер.
Старая русская интеллигенция оказывается беззащитна перед пролетариями и перед бюрократами. Попытки хоть как-то очертить границы своего мира, защитить то, что всегда принадлежало им, оказываются тщетными. Профессор Преображенский с глубочайшей горечью осознает, что он и ему подобные с каждым днем становятся все более чуждыми, враждебными новой России.
Швондер как бы выпускает «джинна из бутылки». В роли «джинна», конечно, выступает Шариков. Он набирается сил, осознает свою уверенность и правоту. Вот-вот в нем проявится готовность действовать. И тогда эту активную и страшную силу невозможно будет остановить. От нее пострадают все, в том числе, и Швондер.

Повесть «Собачье сердце», написанную в 1925 году, М. Булгаков не увидел напечатанной, так как она была изъята у автора вместе в его дневниками сотрудниками ОГПУ во время обыска. «Собачье сердце» – последняя сатирическая повесть писателя. Все, что.

В повести «Собачье сердце» М. А. Булгаков поднимает ряд острых нравственных вопросов, во все времена тревоживших русских писателей: тему преступления и наказания, добра и зла, личной ответственности человека и за свои деяния, и за судьбы мира. Главным.

Повесть Булгакова «Собачье сердце», имеющая подзаголовок «Чудовищная история», не публиковалась при жизни писателя. Впервые она была напечатана в 1968г. («Студент». Лондон. NN 9, 10; «Грани». Франкфурт. N 69). В СССР она была издана в журнале «Знамя».

Сатирические произведения, высмеивающие недостатки общества были распространённым жанром в 20е годы 20го века, одна из них «Собачье сердце». Это произведение напечатали только в 80е годы, спустя много лет после смерти автора, т.к. оно является сатирическим.

6 глава повести “Собачье сердце” М. Булгакова или классовый конфликт в послереволюционной России в лице Преображенского и Швондера.

Михаил Афанасьевич Булгаков является одним из самых значимых писателей первой половины 20 века. В произведениях двадцатых годов, одним из которых является и «Собачье сердце» (1925), формировалась его оригинальная художественная система. Анализируя творчество этого писателя, внимательный читатель заметит, что своеобразными ориентирами для писателя являлись такие мэтры русской литературы, как Н. В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, А. П. Чехов. На основе их творческой манеры создается особый булгаковский стиль с использованием фантастики, гротеска и элементов импрессионизма.

Повесть «Собачье сердце» является антиутопией, фантастическим произведением с сатирической направленностью. Но фантастический сюжет данной повести имеет под собой реальную фантастическую основу. В этом произведении отразились общие настроения постреволюционного общества, дух времени, побуждающего сказку сделать былью. Под фантастической трансформацией Шарика в Шарикова, собаки в человека, подразумеваются не только великие научные достижения двадцатых годов, но и попытка советской власти сделать «всем» человека, бывшего «ничем» как в социальном, так и в интеллектуальном и этическом плане.

В повести девять глав, и каждая из них обладает особым весом в общем замысле произведения. Обращаясь к шестой главе, можно заметить, что одним из ключевых моментов является визит Швондера к профессору Преображенскому. Персонаж по фамилии Швондер – яркий представитель одной из противоборствующих сторон повести, пролетарий, «выбранный на заседании жилтоварищества новый глава домкома». Автор представляет его как человека, «у которого на голове возвышалась на четверть аршина копна густейших вьющихся волос». Надо сказать что он всего три раза появляется в квартире у профессора Преображенского в моменты ключевых поворотов сюжетных событий.

В шестой главе мы наблюдаем второй визит Швондера к профессору с целью потребовать от Филиппа Филипповича написать удостоверение личности Шарикова для выдачи тому документов. Но, несмотря на краткость этого эпизода, нельзя переоценить его значимость для раскрытия образа Швондера как одного из важнейших персонажей повести. Всего несколькими четкими фразами Булгаков рисует нам портрет этого представителя пролетариата.

Однако несмотря на активное участие в сюжете, в частности, в устройстве судьбы Шарикова, этот персонаж не получает развернутой характеристики. Он представлен в повести схематически. Швондер не человек, он – «общественное лицо», один из «товарищей». Автор делает акценты на его ненависти к классовым врагам, то есть к профессору Преображенскому и доктору Борменталю. Например, во время своего визита в шестой главе он разговаривает с профессором со «спокойным злорадством». И когда Филипп Филиппович невольно вышел из себя, «голубая радость разлилась по лицу Швондера». После вопроса профессора о наличии свободных комнат в доме, «желтенькие искры появились в карих глазах Швондера».

Противостояние Преображенского и главы домкома является ярким отражением классового конфликта постреволюционной эпохи. «Товарищи» и «господа» находятся на разных общественных полюсах, между ними идет непримиримая борьба. И, как мы видим из текста главы, они и в быту не могут скрыть неприязни, раздражения и даже ненависти по отношению друг к другу.

Интересно внимательнее рассмотреть образ Швондера как типичного представителя пролетариата, олицетворяющего их правду. Еще в начале главы Преображенский читает написанный домкомом «пасквиль» о «развлечениях псевдоученой буржуазии», где автор прямо и оскорбительно обвиняет профессора в безнравственности. Последовавший за этим визит Швондера имел под собой не только официальную причину (оформление документов), но и личностную – мелочная месть, возможность лишний раз вывести из себя «старика».

В разговоре относительно оформления бумаг мы ухватываем суть Швондера. В его философии краеугольным камнем является документ, бумажка. «Документ – самая важная вещь на свете», – говорит он профессору Преображенскому и сильно возмущается, когда Преображенский сгоряча называет их идиотскими. «Довольно странно, профессор, – обиделся Швондер, – как это так вы документы называете идиотскими? Я не могу допустить пребывание в доме бездокументного жильца, да еще не взятого на воинский учет милицией. А вдруг война с империалистическими хищниками?».

В этом и есть весь Швондер, в этом мораль пролетариата, преклоняющегося перед властью, верящего только в силу законов, нормативов, документов, агрессивного и нерассуждающего. Герою не режет слух откровенная глупость и нелепость составленного удостоверения личности Шарикова, которое профессор, светила мировой науки, образованный, тонкий человек, не может не признать бредом. Швондеру неважны масштабы открытия, сделанного профессором Преображенским, он не понимает, что Филипп Филиппович совершил чудо, подобно творцу создав человека. Шариков для него лишь очередной жилец, единица общества, интересующая его только с практической точки зрения: «Что же, дело несложное. Пишите удостоверение, гражданин профессор. Что так, мол, и так, предъявитель сего действительно Шариков Полиграф Полиграфович, гм… зародившийся в вашей, мол, квартире».

В противостоянии профессора Преображенского и домкома Швондера отражение основного конфликта повести, конфликта между двумя противостоящими социальными классами. Рассуждая дальше, мы можем развить идею о том, что в этой повести Булгаков отражает современные ему общественно-исторические процессы и косвенным образом дает философское осмысление их места в истории человечества.

Источники:

https://www.allsoch.ru/sochineniya/15309
https://aloft-studio.ru/simptomy/sochinenie-analiz-epizoda-operaciya-v-povesti-m-bulgakova-sobache/
https://1soch.ru/bulgakov-ma/sobache-serdce/6-glava-povesti-sobache-serdce-m-bulgakova