Порой тоскливой и таинственной. Тоска тоскливая — жизнь сопливая

Порой тоскливой и таинственной.

1.
Порой тоскливой и таинственной,
Когда последнее тепло
Уж стынет в воздухе, пронизанном
Осенней грустью и вином,

Когда деревья обнажённые
Так сиротливы, так милы –
Скребутся чувства обострённые
В излучинах моей души.

И ум гнетут воспоминания
О пылких юных временах,
Когда, осенним днем за знаниями
Спешил я в школу впопыхах.

Спешил, и опоздать боялся я,
Но не к уроку, не к звонку –
Тогда иного рода «знания»
Влекли меня. Я был в чаду

Своей мальчишеской влюблённости
В девчонку из восьмого «г»,
С которой не было возможности
И миг побыть наедине.

В руках болтался мешок с сменкою.
Тетрадки, книжки в рюкзаке.
Я дрожь едва
. смирял в коленках
Был полон мыслями о ней.

И повторяя имя девочки,
Ко входу в школу мчал в опор,
Чтобы увидеться с ней раньше чем
Наш школьный опустеет двор.

Но изучая расписание,
Я понимал, что опоздал.
Прикрыв улыбкою отчаянье,
Так уходил в спортивный зал.

Физрук, в подштанниках весёленьких,
Из раздевалок вызвал класс:
«Равняйсь!
. Отставить!
. Что за ёптть, блин?!», –
И целый час так мучил нас.

А я страдал своей любовию,
И словно был в забытии.
А сердце обливалось кровию,
Что в разных классах с нею мы.

И так, в упоре отжимания,
Со временем наперегонки,
Устраивал я состязание
На перемену, чтоб уйти

Скорей. Скорей! Я ждал мгновения,
Когда разрубит тишину
Звонок, и в пылком предвкушении
На встречу ей я побегу.

И вот звонок. И гвалт мальчишеских,
Девчачьих, разных голосов
Сливался с чуждыми мне лицами
В один бушующий поток.

И я выискивал отчаянно
В потоке этом милый взгляд.
Поверх голов тщетно высматривал
Волос златистых водопад.

И я вдыхал в себя неистовство
Тот пыльный воздух школьных дней,
Чтоб отличить Её, единственный,
Любимый аромат от всех.

И я бродил, как зачарованный
По рекреациям один,
И истязал себя оковами
Своей немыслимой любви.

***
Минуты становились метрами,
Которые я отмерял
До кабинета геометрии.
Тут я надежду потерял.

Гипотенуза треугольника
Чему-то может и равна,
А я писал на подоконнике:
«Любовь = . + Я»!

Я мучил себя мыслью тягостной:
«Ну почему же не пришла?!
Вдруг заболела?! Или ещё что:
В другую школу перешла?!»

В невыносимой пытке мучился
Я весь тот длительный урок.
Я там бы точно тогда скрючился,
Не прозвени в тот миг звонок.

И вот, уже я в коридоре был,
Как в тот, отчаянный момент,
Её увидел пред собою, и…
Тут в сердце моём вспыхнул свет!

И страсть меня, разящим всполохом
Пронзила, точно наповал.
И радость сладким, хмельным солодом
По венам быстро потекла.

Но я, сдержав своё волнение,
Вдруг, напустил на беглый взгляд
Лживопретворное презрение
К явлению её.
. О, как не в лад!

И с этой, мнимой неприступностью,
В лице надменный сделав вид,
По глупости, или от скромности,
Я взгляд в сторонку отводил.

Как будто глух и равнодушен я.
Или как будто всё равно.
А сам стоял, словно оглушенный,
В момент присутствия её.

Как трудно, в годы пылкой юности,
С любовью в робком сердце жить!
И не хватает когда храбрости
Благое чувство обнажить!

Так после, в школьной рекреации,
С ней, как чужие разойдясь,
Я воздыхал над её грацией,
В углу от всех уединяясь.

Детали её милой внешности,
Взглянув ей в след исподтишка,
С благоговением и нежностью,
Я после долго вспоминал.

Как нежно прикасался мыслями
К её девическим губам!
Как сердце наполнялось рифмами
К моим лирическим стихам!

Как взгляд её голубо-дымчатый
Меня к себе тогда манил!
Я в ней открыл для себя истину!
О, я её боготворил!

И дальше жил лишь переменами.
Лишь ожиданием встречи с ней.
Хоть на секунду, на мгновение!
Я был в каком-то странном сне.

***
С невольной оторопью в теле,
Бывало, шёл мимо окна,
Возле которого сидели
Её подружка и она.

Обе чисты и непосредственны.
Полны мечтаний взоры их.
СидЯ,
между собой они
Неспешный разговор вели.

Обе туманны и загадочны,
Но более из них двоих,
Лик светлокудрой, милой девочки
Меня к себе приворожил.

Она стройна, красива, женственна.
Груди округлость… чуткость рук…
Я ж, в исступлении и в бешенстве,
Следил за ней, затаив дух.

Порабощенный милым образом,
Я мыслью вдохновлялся той,
Что ехать вместе нам в автобусе.
Что общий путь у нас домой!

И всякий раз, я с ней по выходу,
Встречался взглядом – и алкал.
Словно бродяга, в свою сторону
Улыбку, как подачки ждал.

Но, оставаясь незамеченным,
Я как шпион, подняв ворот
У своей старой куртки клетчатой,
Ей крался вслед за поворот.

Там, за углом стоял невидимый.
Она с подружкою была.
И дождик лил, а мне обидно так,
Что рядом с нею был не я.

И приходя, домой измученный
Недостижимостью мечты,
Я в памяти своей заучивал
Её прекрасные черты.

Я выводил в воображении
И смаковал тот дивный мир,
Где я был с ней, и возбуждение
Росло в трепещущей груди.

Но одурманенный любовию,
Рассудок мой к ночи ослаб.
С непреходящей в сердце болью я
Так засыпал – смиренный раб.

И стало вскоре тошно мне.
За бесконечностью минут
Она пропала в дымке прошлого
На сердце, затянув мне жгут.

Я жертвой пал своей беспечности.
В прохладном сумраке ночей
О ней мечтал, но только лишь…
Так и остался я ни с чем.

Не может время ждать – бессмысленно!
Так, в наказание, судьба
Нас с ней жестоко, и немыслимо,
По разным школам развела.

И я,
. словно стоял у пропасти.
Мир будто вымер
. и зачах.
Потух во мне огонь любви.
И свет погас в моих очах.

Осенний день. Дым от костра. Сгорают листья.
Река течет с ленивою тоской.
Мой милый Друг, прощай! Не быть нам вместе!
Темнеет небо и тянет с севера зимой.

В тот день дремотный, скучный, серенький
У нас контрольный был диктант.
Чтоб обучить детей грамматике
Учительница, строго так,
Нас попросила сдать учебники
И не подсматривать в тетрадь.

Так, под диктовку её голоса,
Весь класс писал контрольный текст.
Где я делил слова на суффиксы,
На корни и приставки: «Пре-. . »

Сердитый взор преподавателя
Нас всех к порядку призывал.
Чтоб были мы в письме внимательны,
Чтоб без ошибок всяк писал.

Но сколь бы не была речь правильной,
Не выразить в ней, ни за что
Того, что в сердце моём пламенном
В тот славный миг произошло.

Что это было? Иль видение?
Иль явь? Или просто психоз?
Тогда,
. распахнулись в класс двери –
В них –
ОНА.
. Бррррр.
. По коже мороз!

Она улыбнулась застенчиво,
Неловко в проёме томясь.
Во внутрь прошла, недоверчиво
На класс наш едва покосясь.

С какой-то бумажкой к учителю,
Меееедлеееннннно так, подошла…
Тут мне показалось…
Она мне улыбнулась…
. и…
Исчезла!
. Хлопнула дверь.
Ушла.

Я словно парализованный,
Замер над партой своей.
Чары любви околдовывали
Вновь меня. Будто вдали

Я слышал учителя голос
Сквозь грохот пульсации вен.
Сказала Светлана Семённна:
«Это новенькая,
завтра к нам
насовсем».

Чтоооо.
Завтраааа.
К нам.
НАСОВСЕМ.

Я над собою уж не властен был.
Диктант я к чёрту запорол.
Источник в сердце вновь забил,
Цветок любви в груди расцвёл!

Мечта
. Попалась в плен реальности!
Туда,
. где пряный аромат любви
Смешался с вожделеньем,
. с алчностью.
Где гам царит.
. Где лязг.
. Где быт.

Там, где любовь сулит предательство,
И явь мучительно черства.
Сквозь суету бытийной слякоти
Прошла торжественно Она.

Прошла и села. Я за партой был.
Бок о бок. Рядом. Дрожь в руках.
Словно на жертвенном огне
Я весь пылал. Бил пульс в висках.

Бил пульс в висках… но всё-таки…
Утих.
. Смотрю:
. Она.
Со мной
. Она
. сидит
Не даром
. шли
. года.

Ей миссия была поручена:
Иллюзии мои извлечь
Вон из души больной, измученной.
И чувства беспощадно сжечь.

Чтоб не скребли они по сердцу мне.
Чтоб не душил за горло плачь.
Она – действительности агнец.
Любви божественный палач.

Так близко с нею,
. прежде,
. не был я.
Любил её я издалИ.
Проникла в сердце пустота
И поглотила сны мои.

В моей душе опустошение.
В её глазах радушный блеск.
Но мне милее утешение:
На дне стакана –
. водки плеск.

***
Порой тоскливой и таинственной,
Когда последнее тепло,
Уж стынет в воздухе, пронизанном
Осенней грустью и вином.

Когда деревья обнажённые
Так сиротливы, так милы, –
Спят в сердце чувства усмирённые
Погибшей в памяти любви.

Сергей Есенин — Жизнь обман с чарующей тоскою: Стих

Жизнь — обман с чарующей тоскою,
Оттого так и сильна она,
Что своею грубою рукою
Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: «Лишь сердце потревожь,
Жизнь — обман, но и она порою
Украшает радостями ложь».

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся, смертный, и не требуй
Правды той, что не нужна тебе.

Хорошо в черемуховой вьюге
Думать так, что эта жизнь — стезя.
Пусть обманут легкие подруги,
Пусть изменят легкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,
Пусть острее бритвы злой язык.
Я живу давно на все готовым,
Ко всему безжалостно привык.

Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звездного огня.
Те, кого любил я, отреклися,
Кем я жил — забыли про меня.

Но и все ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за все благодарю.

Анализ стихотворения «Жизнь — обман с чарующей тоскою» Есенина

Поэзия Сергея Александровича Есенина включает в себя пласт философской лирики. Среди подобных стихотворений особое, трагическое звучание приобрело произведение «Жизнь — обман с чарующей тоскою».

Стихотворение написано в 1925 году. Поэту оставалось жить около полугода. Позади несколько заграничных путешествий, насыщенная издательская деятельность. Революционные стихи сменяются персидскими мотивами. Со скандалом он вышел из круга имажинистов. Он вновь женат, его супругой стала внучка Л. Толстого Татьяна.

По жанру — философская лирика, по размеру — пятистопный хорей с перекрестной рифмой, 7 строф. Рифмы открытые и закрытые, мужская чередуется с женской. Лирический герой — сам автор.

Стихотворение исповедально, прощально, с надрывающим сердце трагизмом. Окруженный всегда людьми, в том числе, близкими, поэт чувствовал себя одиноким. Запутанная личная жизнь, расстроенные финансовые дела также не добавляли оптимизма.

Чувствуется в этих строках что-то от песни, даже романса. В том же году поэт напишет поэму «Черный человек», в котором разовьет до логического конца поднятые в стихотворении «Жизнь — обман с чарующей тоскою» темы.

Лирическому герою не к кому обратиться, поэтому стихотворение пронизано внутренним монологом, полным фатализма. Ироничное обращение: смертный. Поэт признает свое поражение и перед жизнью, и перед тайнами бытия, хотя еще недавно он был уверен, что понял и то, и другое.

Библейская аллюзия: грубою рукою роковые пишет письмена. Имеются в виду слова, написанные рукой на стене зала, где пировал нечестивый царь Валтасар: ты взвешен на весах и найден очень легким (вскоре царь потерял свое царство и был убит). Этот смысл вложен в выражения: легкие друзья и подруги. С. Есенин считал, что жизнь посмеялась над ним, а затем вынесла ему приговор. Зная дальнейшее развитие событий, вплоть до номера в «Англетере», можно предположить, что он умышленно отвергает посмертную участь души: на земле близкой и любимой эту жизнь за все благодарю. Будь иначе, поэт бы не решился свести с собой счеты.

Обращают на себя внимание окончания слов: грубою, тоскою, рукою, отреклися. Эпитеты: злой, теснимый и гонимый, черемуховой. Повторы: пусть, легкие. Сравнение: острее бритвы язык. Пояснений требует слово: стезя (путь).

Тридцатилетний С. Есенин в последний год своей жизни создал множество зрелых стихотворений, среди которых особое место занимает произведение «Жизнь — обман с чарующей тоскою».

Роза Мира и новое религиозное сознание

Воздушный Замок

• Игра в бисер – карта
• Собор – наши авторы
• Интерактивная книга и форум
• Тезаурос – образовательный ресурс
• Галерея
• Библиотека:
  • Перекличка вестников
  • Фонотека
  • Репортажи и аудиобеседы
  • Детский зал
• Авторские проекты:
  • Иконология и иеротопия
  • Впадаю в море
  • Философия синтеза
  • Дудачество
  • Современная внеевропейская музыка
  • КАРР!
  • Аэродром

Культурный поиск

Библиотека и фонотека

5. Жизнь – обман с чарующей тоскою (Михаил Лермонтов, Максимилиан Волошин, Сергей Есенин)

Я верю, обещаю верить,
Хоть сам того не испытал,
Что мог монах не лицемерить
И жить, как клятвой обещал;
Что поцелуи и улыбки
Людей коварны не всегда,
Что ближних малые ошибки
Они прощают иногда,
Что время лечит от страданья,
Что мир для счастья сотворён,
Что добродетель не названье
И жизнь поболее, чем сон.

Но вере тёплой опыт хладный
Противуречит каждый миг,
И ум, как прежде безотрадный,
Желанной цели не достиг;
И сердце, полно сожалений,
Хранит в себе глубокий след
Умерших – но святых видений,
И тени чувств, каких уж нет;
Его ничто не испугает,
И то, что было б яд другим,
Его живит, его питает
Огнём язвительным своим.

Я быть устал среди людей,
Мне слышать стало нестерпимо
Прохожих свист и смех детей.
И я спешу, смущаясь, мимо,
Не подымая головы,
Как будто не привыкло ухо
К враждебным ропотам молвы,
Растущим за спиною глухо;
Как будто грязи едкий вкус
И камня подлого укус
Мне не привычны, не знакомы.
Но чувствовать ещё больней
Любви незримые надломы
И медленный отлив друзей,
Когда, нездешним сном томима,
Дичась, безлюдеет душа
И замирает не дыша
Клубами жертвенного дыма.

Жизнь – обман с чарующей тоскою,
Оттого так и сильна она,
Что своею грубою рукою
Роковые пишет письмена.

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: “Лишь сердце потревожь,
Жизнь – обман, но и она порою
Украшает радостями ложь.

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся, смертный, и не требуй
Правды той, что не нужна тебе”.

Хорошо в черёмуховой вьюге
Думать так, что эта жизнь – стезя.
Пусть обманут лёгкие подруги,
Пусть изменят лёгкие друзья.

Пусть меня ласкают нежным словом,
Пусть острее бритвы злой язык, –
Я живу давно на всё готовым,
Ко всему безжалостно привык.

Холодят мне душу эти выси,
Нет тепла от звёздного огня.
Те, кого любил я, отреклися,
Кем я жил – забыли про меня.

Но и всё ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за всё благодарю.

Источники:

https://www.stihi.ru/2007/11/21/1989
https://rustih.ru/sergej-esenin-zhizn-obman-s-charuyushhej-toskoyu/
https://lib.rmvoz.ru/pereklichka/005